Очерки по истории революционного движения в России XIX и XX вв

Для того чтобы вы оценили результаты этого процесса, опять-таки в цифровом виде, нужно сравнить, сколько было подворников до столыпинщины, и сколько стало после, т.е. какова была площадь индивидуального землевладения в 1905 году. Общее число подворников в России вообще, преимущественно в западных и южных губерниях, было 2,8 миллиона. Столыпинщина после 1905 года к ним прибавила круглым счетом еще 2 миллиона, — увеличение, значит, почти в два раза, до 4 800 тысяч. А если мы возьмем цифры, характеризующие, сколько из этих подворников перестало быть вообще (извиняюсь за плохой каламбур) какими бы то ни было дворниками и пролетаризировалось, то получим очень любопытную серию цифр, как раз противоположную той, которую я приводил по вопросу о выделении из общинного землевладения. Продано надельной земли крестьянами в 1907 году только 26 тыс. дес. (28406 гектар), в 1908 г. — 157 тыс. дес. (171 529 гектар), в 1909 г. — 373 тыс. дес. (407517 гектар), в 1910 г. — 524 тыс. дес. (572491 гектар), в 1911 г. — 533 тыс. дес. (582324 гектар), в 1912 г. — 650 тыс. дес. (710151 гектар) и т. д. Вы видите: как снежный ком, катится эта масса обезземеленных крестьян. К началу 1915 года продали свои наделы 30% всех выделившихся, земли под этими наделами было 20%, площадь 2,8 миллиона десятин (2,9 милл. гектар).

Вот в каких размерах вырос, благодаря столыпинской реформе, пролетариат. Если вы вспомните, что у нас чистого пролетариата было к концу XIX века 5 миллионов (Владимир Ильич считал 10 миллионов, но он считал и полупролетариат, т.е. тех, которые имели земельные наделы, но не могли существовать без заработной платы, — но чистого пролетариата было 5 миллионов), а теперь к ним прибавилось еще 2 ¹/₂ приблизительно миллиона, то увеличение будет на 50%. Это нужно запомнить, потому что это нам объясняет, каким образом при (высоких ценах на хлеб, которые все это время держались (я сейчас еще об этом скажу), мог у нас иметь место тот бурный расцвет промышленности, начиная с 1909 года, который далеко превзошел подъем промышленности 90-х годов XIX века, опиравшийся на низкие хлебные цены. Это объясняется тем, что в это время столыпинским землеустройством очень умно был открыт клапан. Хлеб стал дороже, и благодаря этому заработная плата стала несколько выше. Но так как на рынок рабочих рук была выкинута новая масса в 2 ¹/₂ миллиона, то в результате предприниматели могли держать заработную плату на выгодном для себя уровне благодаря громадной конкуренции предлагавшихся рабочих рук. Кстати уже это нужно запомнить и для того, чтобы понять обострение рабочего движения, начиная с 1911—1912 г. г. Та жестокая эксплоатация, которой должен был подчиняться этот пролетариат, вновь образовавшийся, и старый пролетариат, на который давил этот приток новой рабочей силы из деревни, она, конечно, сильно обостряла положение в городах, обостряла экономическое положение рабочей массы и толкала ее к все более и более активным формам движения.

Насколько после столыпинщины вообще пролетаризировалась русская деревня, покажут следующие цифры обеспечения сельского наделения скотом. На 100 жителей насчитывалось в 1905 г. лошадей 25, в 1913 — лошадей 23, крупного рогатого скота в 1905 — 39, в 1913 — 35; овец и коз в 1905 г. — 57, в 1913 — 51; свиней в 1905 г. — 11, в 1913 — 10. Вот одна линия, по которой шло столыпинское законодательство, одна линия, по которой Столыпин установил смычку между торговым и промышленным капиталом, — это снабжение нашей промышленности дешевыми рабочими руками, путем пролетаризации деревни. Теперь позвольте остановиться на другой стороне ее, на расширении внутреннего рынка. Тут мы имеем целый ряд весьма выразительных цифр.