Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI— XVII вв. Опыт изучения общественного строя и сословных отношений в Смутное время

Московское государство в середине XVI века вступило в период решительных и счастливых внешних войн. Войны передали в его обладание громадные пространства плодородных земель, которые надлежало укрепить и заселить. Для ведения войны и для образования пограничной милиции и гарнизонов на новых рубежах московское правительство было вынуждено с особенной энергией и быстротой увеличивать численность служилого класса. По условиям народно-хозяйственного быта, главным обеспечением этого класса должна была служить земля и на ней крестьянский обязанный труд. Правительство, не располагая другими средствами, обращает в южной половине государства громадные площади населенной земли в обладание служилых людей, причем податные общины, сидевшие на этой земле, или вовсе разрушаются, или целиком входят в сферу хозяйственного влияния частных лиц. Тяглые люди теряют право самостоятельного владения и пользования землей, которую они считали до тех пор им принадлежащей, и стремятся к выходу из частной зависимости на новые земли. Политическая обстановка, в какой происходит передача земель из тяглых в служилые руки, в высшей степени обостряет этот процесс. В борьбе с княжеской аристократией Грозный прибегает к массовому перемещению землевладельцев с одних земель на другие, чем ускоряет обращение земель и делает его бурным и беспорядочным. В то же время правительство, в заботах об укреплении и заселении границ, не только не препятствует, но даже содействует переходу населения из центра на окраины, строя там города и вербуя в них гарнизоны. Таким образом правительство, если возможно так выразиться, распугивает население из центра и приманивает его на окраины. Медленное выселение трудовой массы, заметное в самой середине XVI века, к концу царствования Грозного принимает размеры общего бегства. Недороды и эпидемии, наконец, татарские набеги 1571 года и других лет еще более усиливают это бегство. Большая половина служилых земель кругом Москвы запустевает, и частное землевладение вступает в тяжелый кризис. Между частными хозяйствами происходит ожесточенная борьба за рабочие руки, доходящая до грубых насилий. Общий успех в борьбе достается на долю крупного и льготного землевладения, церковного и боярского. Его представители располагают податной льготой и свободным капиталом для завлечения к себе крестьян и пользуются своим высоким общественным положением для безнаказанного насильственного своза крестьян с мелких владений в крупные вотчины. Как прежде, на полвека раньше, в борьбе за земли выросла вражда между светскими землевладельцами и монахами, стяжавшими их земли, так теперь в борьбе за крестьян вырастает вражда между мелкими землевладельцами – служилыми людьми – и крупными вотчинниками – боярами и монастырями. С другой стороны, потеря земель ожесточала и тяглое население. Сбитые с городских рынков и усадеб вторжением приборного войска, вышедшие из сел и деревень, отданных государевым помещикам, тяглые люди чувствовали себя гонимыми и угнетенными. Их недовольство направлялось на всех землевладельцев одинаково, даже на государственный порядок вообще. Казачество на Дону служило выражением этого недовольства государством: оно себя ставило в стороне от государства, бывало почти всегда ему враждебно.

Так обстоятельства разделили московское общество на враждебные один другому слои. Предметом вражды служила земля, главный капитал страны. Причина вражды лежала в том, что земледельческий класс не только систематически уклонялся от обладания этим капиталом, но и порабощался теми землевладельцами, к которым переходила его земля. Отметим здесь с особым ударением уже известный нам факт, что московский север – Поморье в широком смысле этого термина – не переживал этого кризиса. Там земля принадлежала тяглому миру, и он был ее действительным хозяином; лишь в некоторых местах монастырю удавалось овладеть черной волостью и обращать ее в монастырскую вотчину. Но это еще не вносило в общественную жизнь той розни и вражды, в которых теряло свои моральные и материальные силы население южной половины государства.