Очерки по истории зоологии

Первое время Линнею жилось в Упсале совсем плохо: денег не было, Карл голодал и чинил подметки древесной корой. Дошло до того, что он решил послушаться отца и ехать домой — поступать в священники. Но… Линнею удивительно везло. В самый критический момент всегда являлся какой-либо благодетель, и жизнь налаживалась. Так случилось и на этот раз. Линней отправился в университетский сад — прощаться с любимыми цветами — и встретился там с Олаусом Цельзием, богословом, любителем ботаники и — это главное — соборным пастором, т. е. человеком с хорошим доходом. Разговорились, и Цельзий предложил Линнею крышу и обед в своем доме. Добряк? Как бы не так. Цельзий писал ботанически-богословское сочинение — трактат о растениях, названных в священном писании. Линней был нужен ему как помощник, — из разговоров с ним в саду Цельзий увидел, что бесподметочный студент — знаток ботаники.

В 1730 г. Линней оказался уже на положении доцента, хотя и был всего еще не окончившим курс студентом. Через два года он отправился путешествовать по Лапландии. Ученое общество дало ему денег — 60 талеров, и храбрый ботаник не только ухитрился полгода странствовать, но даже и сэкономил кое-что из этих грошей. Правда, он больше ходил, чем ездил, ел что придется, спал под елками и, конечно, не смог собрать больших коллекций — на себе много не унесешь, но все же кое-что сделал. По возвращении Линней напечатал «Маленькую флору Лапландии», свой первый труд, и снова начал читать лекции в университете.

Тут пришла беда. У Линнея не было ученой степени, а читать лекции «бесстепенным» не полагалось. Мало того, степень нужно было обязательно получить за границей: шведские университеты почему-то верили любому, самому захудалому немецкому или голландскому университетику, но не доверяли своим ученым. Нашлись враги, нашлись доценты «доктора», и один из них, Розен, добился отставки Линнея. Обиженный погорячился, чуть не подрался с Розеном, и двери Упсальского университета для Линнея закрылись.

Карьера, так удачно начатая, сломалась. Линней занялся репетиторством, читал частные лекции, немножко практиковал как врач, копил гроши и мечтал о поездке за границу. Может, он копил и мечтал бы очень долго, если бы не влюбился в Сару-Лизу Мореус, дочь городского врача. Папаша не возражал против брака, но потребовал, чтобы раньше Линней привел в порядок свои дела и занял бы прочное «положение». И вот, подзаняв денег у будущего тестя, жених Сары-Лизы весной 1735 г. отправился за границу. В маленьком городишке Гардевике Линней защитил докторскую диссертацию на тему «О лихорадке» и получил желанную степень. Но он не поехал домой. Попасть за границу и упустить случай поучиться у тамошних знаменитостей? — Нет, Сара-Лиза подождет годик.

К. Линней (1707–1778).

В Лейдене жил тогда Герман Бургав (H. Bocrhave, 1668–1738), врач и химик, мировая знаменитость. Он не принял никому не известного врача Линнея, — сам Петр I прождал в приемной этого светила не один час. Тогда Линней послал ему экземпляр своей новой книги. Бургав растрогался почтительной надписью на книге, пришел в восторг от самой книги, и автор удостоился приема. Светило даже предложило Линнею остаться в Лейдене и работать вместе с ним, Бургавом. Однако оно ни словечка не промолвило о денежной стороне этого предприятия, а у Линнея последние золотые подходили к концу. Совместная работа не осуществилась, но Бургав дал Линнею рекомендательные письма к другим ученым.

Книга, которой Линней растрогал Бургава, была очень тонка: всего 13 страничек, правда, форматом в лист (нечто вроде толстой газеты). Это было первое издание «Системы природы» — в форме таблиц Линней дал классификацию и короткие описания минералов, растений и животных (1735).

Вскоре Линней очутился в Амстердаме. Собственно он намеревался отправиться отсюда морем домой, но… В Амстердаме жил ботаник, старик Бурман, а у него был большой гербарий цейлонской флоры. Линней занялся этим гербарием, а потом, познакомившись с бургомистром Клиффордом, поступил к нему домашним врачом. Клиффорду, страстному любителю ботаники, заполучить Линнея было очень интересно; Бурман тоже дорожил Линнеем. Они не поссорились из-за шведского ученого, но, уступая Клиффорду Линнея, Бурман взял в обмен редкую и дорогую книгу «Естественная история Ямайки». Можно сказать, он обменял Линнея на книгу, хотя сам Линней и не знал о такой сделке.

Работая у Клиффорда, Линней издал ряд ботанических трудов и так увлекся работой, что совсем было позабыл о родине и невесте. Смерть друга-рыбоведа Артеди, смерть покровителя Бургава, а потом и тяжелая болезнь напомнили о родной Швеции. Линней решил ехать домой, но по дороге заглянул все же во Францию, — не мог же он не побывать в Париже, у тамошних ботаников.