Очерки по теории сексуальности

Представляется правомерным отразить это различие в сущности удовольствия, возникающего вследствие возбуждения эрогенных зон, от удовольствия, вызванного избавлением от сексуальных веществ, подчеркнув их противопоставленность в обозначениях. Первому удачно подходит определение «предварительное удовольствие», в противоположность конечному удовольствию, или удовольствию от удовлетворения, сексуальной деятельности. Предварительное удовольствие оказывается тем же самым, какое доставляется нам, пусть и в меньшей степени, инфантильным сексуальным влечением; а конечное удовольствие есть нечто новое и потому, возможно, обусловленное исключительно наступлением пубертата. Формула новой функции эрогенных зон звучит так: они используются для того, чтобы посредством получаемого от них предварительного удовольствия, как в инфантильной жизни, содействовать достижению большего удовольствия от удовлетворения.

Недавно мне удалось объяснить пример из совершенно другой области психической жизни, в котором также достигалось конечное удовольствие за счет «промежуточного» ощущения удовольствия, которое тем самым оказывалось как бы «поощрительной премией». В этой связи выпала возможность рассмотреть природу удовольствия более подробно[97].

Опасности предварительного удовольствия

Однако взаимосвязь предварительного удовольствия с инфантильной сексуальной жизнью проясняется той патогенной ролью, которую это удовольствие может сыграть. Сам механизм, включающий в себя предварительное удовольствие, очевидно, сулит опасность нормальной сексуальной цели; эта опасность возникает, когда, на любом этапе подготовительных сексуальных процессов, предварительное удовольствие становится слишком велико, а свойственный ему элемент напряжения ослабляется. Побуждение продолжать сексуальный процесс исчезает, весь путь сокращается, и обсуждаемое подготовительное действие занимает место нормальной сексуальной цели. Опыт показывает, что условием этого разрушительного явления выступает следующий факт: данная эрогенная зона или соответствующее парциальное влечение уже в инфантильной жизни чрезвычайно способствовали получению удовольствия. Если сюда добавляются другие факторы, порождающие фиксацию, то в дальнейшей жизни легко возникает навязчивость, которая мешает включению предварительного удовольствия в новую взаимосвязь. Таков фактически механизм многих перверсий, которые суть задержки на подготовительных этапах сексуального процесса.

Ситуации, когда сексуальный механизм не исполняет свою функцию по вине предварительного удовольствия, избежать проще всего, если примат генитальных зон принимается уже в инфантильной жизни. По-видимому, так действительно происходит во второй половине детства (от восьми лет до пубертата). В эти годы генитальные зоны ведут себя во многом так, как и позднее, в период зрелости, становятся местом ощущений возбуждения и подготовительных изменений, если ощущается какое-либо удовольствие вследствие удовлетворения других эрогенных зон, хотя эффект сам по себе еще остается бесцельным, то есть не способствует продолжению сексуального процесса. Уже в детстве, наряду с удовольствием от удовлетворения, имеется, таким образом, известное количество сексуального напряжения, пусть менее постоянного и менее выраженного. Теперь мы можем понять, почему при обсуждении источников сексуальности было корректно утверждать, что данный процесс приносит сексуальное удовлетворение и вызывает сексуальное возбуждение. Отметим, что на пути к познанию все начиналось с преувеличения различий инфантильной и зрелой сексуальной жизни, но теперь, задним числом, мы можем исправить это преувеличение. Не только отклонения от нормальной сексуальной жизни, но и сами ее нормы определяются инфантильными проявлениями сексуальности.

Сексуальное возбуждение как проблема

Мы по-прежнему пребываем в неведении относительно происхождения и сущности сексуального напряжения, которое возникает при удовлетворении эрогенных зон одновременно с удовольствием[98]. Напрашивается предположение, что это напряжение возникает каким-то образом из самого удовольствия, но такое предположение, во‐первых, неправдоподобно, а во‐вторых, несостоятельно, если принять во внимание тот факт, что при наибольшем удовольствии, связанном с избавлением от половых продуктов, не создается никакого напряжения (напротив, всякое напряжение прекращается). Поэтому удовольствие и сексуальное напряжение могут быть связаны только косвенным образом.

Роль сексуальных веществ