Очерки, рассказы, статьи, дневники, письма

Андриан смастерил деревянную раму, натянул на неё проволочную сетку и рассовал по ячейкам сетки куски юколы. Решётку с юколой подвесили на верёвке к потолку на метр от земли.

* * *

Ночью я опять пошёл дежурить в наблюдательный.

Ночь была тёмная. Ветер раскачивал решётку с юколой, проволока поскрипывала.

За дверцами несколько раз показывались ваньки.

Но ни один не решился войти во двор.

Эта неудача меня не обескуражила — привыкнут.

На вторую ночь самый толстый ванька пошёл во двор. Но сколько он ни скакал, не мог вскочить на решётку. Пришло ещё несколько толстяков. Попрыгали, и тоже напрасно.

Первый же тощий, может быть, тот, что поднимал ложную тревогу, легко вспрыгнул на решётку. Он сейчас же принялся за обед.

Толстяки в ярости плясали и прыгали под ним на снегу. Он раскачивался у них над головами и спокойно уплетал рыбку.

Другие тощие тоже скоро привыкли к решётке и наелись досыта.

Я уже считал свою задачу выполненной. Оставалось только во всех ухожах ввести такие кормовые решётки. Но никогда нельзя знать наперёд, как схитрит ванька.

К счастью, я остался у Андриана ещё на одну ночь и опять пошёл в наблюдательную.

И в эту ночь первым пришёл самый толстый ванька. Попрыгал у решётки — ничего не вышло. Подошёл к сетчатой стене дворика и задрал голову вверх.

Тут я сразу понял, что мой расчёт всё-таки неверен: прыгать высоко жирный ванька не может, но лазает он отлично.

И правда: толстяк ловко вскарабкался по сетке на проволочную крышу дворика и в один миг перегрыз одну из четырёх верёвок, на которых висела кормовая решётка. Решётка накренилась.

Толстяк перегрыз вторую верёвку.

Решётка упала одним концом на землю, куски юколы посыпались на снег.

Надо было видеть, с какой быстротой толстяк очутился внизу.

В эту ночь тощим ванькам опять пришлось сидеть за воротами и щёлкать зубами.

На этот раз исправить ошибку в расчёте было нетрудно: просто мы стали подвешивать решётку с юколой на толстой проволоке. Против толстой проволоки ванькины зубы бессильны.

Теперь такие решётки заведены у нас по всем ухожам, и ваньки не жиреют чрезмерно.

Тощие легко вскакивают на решётку и досыта наедаются на ней. Толстые сидят внизу. Им достаются только крохи со стола тощих.

Толстые скоро становятся тощими и получают возможность хорошо пообедать. А тощие, если жиреют, остаются без обеда.

От времени до времени заведующие ловушками-кормушками ловят по нескольку ванек и сейчас же выпускают: надо только посмотреть, как идёт у них линька.

С каждым разом волос всё полней, длинней и гуще. Скоро мех дойдёт. Тогда начнём промысел.

Разосланы уже по ухожам ящичные ловушки. Каюры развозят их по четыре штуки на нарте.

И вот наконец отправились по ухожам алеуты-промышленники — по одному в помощь каждому заведующему ловушкой-кормушкой.

Каждый промышленник получает от меня стандартный пакет: еда и мыло на полтора месяца. Охотничьи припасы — полкило пороху и два кило дроби на ружьё — развезены уже по юрташкам.

Все алеуты — хорошие стрелки. Как никто из материковых охотников-промышленников, они бьют птицу даже влёт.

Морской птицы на острове зимой много. К нам на зиму прилетают громадные стаи пёстрых морских уток — каменушек. Каменушки и чайки — любимая дичь алеутов.

21 декабря

Остров Беринга

Все промышленники на местах. Промысел начался.

Летят простые и спешные письма из ухожей в штаб, из штаба в ухожи. Простые письма доставляются заведующими ловушками-кормушками пешей эстафетой — от юрташки к юрташке и от ближней юрташки в селение.

Спешные письма — бегом. В письмах заведующих — всевозможные сведения: сколько старых, сколько молодых приходит в ловушку-кормушку, дошла ли шерсть, сколько поймано, сколько выпущено, сколько упромышлено песцов.

Штаб у меня.

Мчатся по всему острову гонцы-каюры.

Каждый заведующий ловушкой-кормушкой получает пакет из штаба. В пакете — приказ. В приказе сказано, сколько песцов должно быть упромышлено в сезон в каждом ухоже.

Каюров четверо. У каждого — нарта и добрая упряжка лихих лохматых рысаков.

Самый интересный из каюров — Дотра. Его настоящая фамилия Мякишев. Дотра — это прозвище, значит — доктор.

В дальний путь Дотра никогда не берёт с собой еды; привяжет на нарту полмешка табаку — и понёс. За щекой у него всегда с кулак табаку. Мчится Дотра по снежной тундре.

Вот впереди показалась юрташка.

Заведующий уже давно ждёт его. Скорей вытаскивает приготовленную золу, ставит на печку ведро воды.

Дотру надо угостить на славу: без угощения от Дотры не добьёшься интересных новостей.

Дотра подкатил, вошёл в юрташку. Тут ему первым делом надо золы предложить. Дотра табак размочит и смешает его с золой — приготовит себе жвачку. Золу зав загодя нажёг из выкидняка: из тех громадных, иногда в несколько обхватов толщиной, деревьев, что выкидывает волнами на лайду. Эти деревья приносит к нам от берегов Америки и Камчатки.

Потом обед. Самые вкусные блюда: суп из пареных чаек, жареное нерпичье мясо, свежее нерпичье сало. Потом чай. Чаю Дотра выпивает целое ведро. Хозяин томится, ждёт.