Читаем Очерки школьной жизни полностью

Ника повернула голову в его сторону и посмотрела ему в глаза. И после небольшой паузы ответила:

Мама сказала, что он полюбил другую женщину. Они вместе работают. Она работает в папиной фирме бухгалтером и моложе мамы. Это бывает, что когда мужчина работает вместе с молодой женщиной, то они влюбляются друг в друга. Так говорит мама. Папа стал задерживаться после работы и даже в выходные дни уходил на работу. По крайней мере, он так говорил нам. А через год папа сказал, что он подает заявление на развод. Так они разошлись. Маме было неуютно в нашей большой столичной квартире, где все напоминало о прежней жизни. И это тяготило ее. Она хотела начать жизнь с чистого листа. И поэтому мы уехала к бабушке в Дивноморск. Купили здесь квартиру и живем вдвоем. Мы живем дружно, весело и помогаем друг другу. Я с мамой хожу в магазины за продуктами, а она помогает мне с музыкой, когда бывают проблемы. Здесь я встретила своих старых и добрых друзей.

Наверное, это не очень хорошо жить без папы, сказал до этого молчавший Стасик, На рыбалку не поедешь, если нет папы. А там можно разжечь костер, наварить ухи и после ужина лежать на надувном матрасе и смотреть в бездонное звездное небо и о чем-то мечтать. В городе и ночное небо не такое, как за городом.

Вначале было как-то непривычно. Мы раньше жили втроем. И вечером собирались в зале и играли в разные игры. Было весело и спокойно на душе. А после того, как папа ушел из семьи, то еще длительное время, особенно, по вечерам было как-то непривычно вдвоем. Все казалось, сейчас откроется дверь и войдет папа со словами: «Как по вам я соскучился!». Но этого, к сожалению не происходило. Поэтому становилось особенно тоскливо и одиноко. Но как говорится, время даже камень точит, все проходит и это пройдет. Проходит, но не совсем. Хочется иной раз похвастаться пятеркой в дневнике, но кроме мамы и бабушке – некому. Нет, конечно, я звоню папе и он мне тоже. Мы рассказываем друг другу о своих проблемах. Со временем это как-то становится не очень искренне и доверительно. Наши интересы со временем расходятся все дальше и дальше. Но я люблю своего папу и он меня тоже.

Ника умолкла и смотрела куда-то вдаль, где море сходится с небом. Ребята не стали задавать ей больше вопросов. Они сидели в тишине и смотрели то на воду, то на небо.

Прервав молчание Владик, продолжая смотреть вдаль, как бы самому себе сказал:

Мне дедушка говорил, что человек бесконечно долго может смотреть на текущую воду, огонь и звездное небо.

Это действительно так, но почему? Почему? – недоумевал Стасик.

Русский писатель Иван Бунин в одном из своих произведений объяснял это генетической памятью человека, когда еще толпы первобытных людей бродили по лесам Индии. Огонь, вода и бездонное небо внушали древнему человеку страх перед ними. Но в тоже время завораживали и гипнотизировали человека до оцепенения своей мощью, непознанностью и необузданностью. Это как от взгляда удава кролик цепенеет и парализуется его воля к спасению.

Да, эти объекты завораживают своей мощью и гипнотизируют. Я думаю, людям с тонкой психической структурой долго не рекомендуется смотреть на воду, огонь и звезды! – заметила Ника и перевела взгляд на берег – А все-таки хорошее ваше любимое место! Спокойно здесь и душа отдыхает. Давайте назовем его Заветное место? Ребята вы согласны?

Ребята переглянулись и дружно ответили:

Согласны!

Дядя Лева

Вот тебе, Левушка, и на погоны! – с этими словами Хлыст встал из-за стола и положил на его плечи две карточные шестерки:

– Вотруба! Расскажи нам, сколько должен мне в итоге господин бизнесмен.

Вотруба, всегда находившийся рядом с Хлыстом, был кем-то вроде бухгалтера у профессионального карточного шулера Хлыста. Он молниеносно вытащил небольшую записную книжку в сафьяновом переплете, открыл, что-то записал, вырвал лист и передал Хлысту. Тот на мгновение посмотрел на записанное число, положил записку на стол и выверенным движением руки послал в сторону Левушки. Посмотрев на число в записке, Левушка поставил локти на стол и обхватил голову руками. Наконец он, не поднимая головы, медленно и тихо произнес.

У меня таких денег нет!

Давай что есть. Остальные отработаешь с процентами.

С процентами? – уже громко удивленно сказал Левушка и, подняв голову, вопросительно посмотрел на шулера.

Ну, а ты как думал? – спокойно ответил Хлыст, – Мне ведь надо еще бабки отстегивать наверх, – и он показал своим указательным пальцем на потолок. Понимаешь?

Левушка только спросил:

А как я заработаю остальные деньги?

Вот это уже деловой разговор, господин бизнесмен!

Хлыст довольный выигрышем, встал из-за стола, подошел к Левушке, похлопал его по плечу

– Старик! Когда ты мне понадобишься, узнаешь! – и направился к выходу из казино. За ним поспешили Вотруба и телохранители.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза