Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Отдельной темой было использование валюты для стабилизации внутреннего денежного обращения и сдерживания инфляции. Торговля западными потребительскими товарами на внутреннем рынке приносила хорошие доходы бюджету и использовалась как резерв в случае острой необходимости стабилизации денежной массы и выполнения кассового плана. За это был ответственен тот же Минфин во главе с Гарбузовым. Когда здесь возникала потребность, именно он писал записку на имя Косыгина или Брежнева и ехал с ней к «первым лицам».

Он ставил перед ними вопрос о продаже на мировом рынке энного количества золота, бриллиантов, других ценностей, чтобы на полученную выручку через импортные закупки товаров привести в соответствие доходы и расходы населения[684].

Кредиты предприятиям и валюта

Бюджет СССР составлялся Минфином при согласовании с отделом финансов, себестоимости и цен Госплана СССР и, как говорилось выше, утверждался Политбюро во главе с генсеком. Однако непосредственное движение средств не могло проходить без еще двух документов общесоюзного значения — кредитного и кассового плана, подготавливаемых Государственным банком СССР и утверждаемых Совмином СССР и его председателем.

Кредитный план составлялся для планирования общих расходов на поддержку функционирования экономики. В нем фиксировалось, сколько какими отделениями Госбанка должно быть дано кредитов государственным предприятиям. При этом закладывались общие лимиты расходов этих отделений. В кассовом плане закладывались доходы отделений, в том числе получение ими наличных средств от предприятий торговли, общественного питания и бытового обслуживания.

Кредитный план составлялся в Госбанке СССР, утверждался в правительстве Союза, затем разбивался по отраслям и совнархозам, а ими уже доводился до объекта — предприятия и т. д. Процесс этот сам по себе был очень сложным и трудоемким, длительным во времени. Но своей цели — надежного обеспечения кредитными ресурсами промышленного производства, сельского хозяйства, торговли и сферы услуг — в конечном счете не достигал. Жизнь не накатанная дорога, на жизненной магистрали множество ухабов, рытвин и объездов. Кредитные планы, которые составляли «наверху», абсолютно не учитывали мнения самих предприятий — сколько, когда и на что им нужно взять взаймы у государственного банка. Предприятия, фирмы, объединения не участвовали в составлении кредитных планов…. В то время (1960-е годы. — Н. М.) ставка кредита в промышленности была 2 %, в сельском хозяйстве — 1 %, в строительстве — 0,5 %. <…> Кредитный план Российской конторы Госбанка был построен в форме баланса. С одной стороны, в нем были отражены ресурсы банка, а с другой — направление этих ресурсов,

— рассказывал об этом глава Российской конторы Госбанка СССР (1959–1973) Михаил Зотов[685].

В 1960-е годы, по его уверениям, предприятия смогли уже сами давать предварительные заявки на кредиты, участвуя в составлении плана кредитования, однако не очень понятно, насколько эта практика прижилась[686].

При этом устройство самой системы кредитования в СССР подразумевало возможность активного наращивания невозвращаемых кредитов, которые затем списывались за счет средств бюджета, без всякой реальной ответственности лиц, их выдававших. Последний глава советского Госбанка Виктор Геращенко описывает ситуацию так: