Читаем Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1 полностью

Однако в ядре его теории оставались экономические методы управления, повышение материальной заинтересованности экономических субъектов, а не улучшение управления ими со стороны внешнего административного аппарата, пусть и пользующегося современной компьютерной техникой. Каценелинбойген вспоминает о Кронроде:

К экономико-математическим методам он относился неприязненно и открыто это выражал в печати[947].

В 1968 году два лидера направлений в советской экономической науке получили шанс выяснить отношения, что и произошло на прогулке в санатории. Как показалось Каценелинбойгену, Кронрод подтвердил возможность наличия разных позиций в данной сфере. Но вполне возможно, что Каценелинбойген просто услышал то, что хотел услышать.

Через пару месяцев после нашей «экономико-математической прогулки», в мае 1968 г., праздновалось 150-летие со дня рождения Карла Маркса. Торжественная конференция происходила в большом актовом зале Института экономики. Кронрод выступал там с докладом. В ходе своего доклада Кронрод потрясал нашей книгой по оптимальному планированию и со свойственным ему пафосом восклицал, что мы хороним марксизм[948].

В отличие от сложных (и в итоге тупиковых) математических методов и теорий, которые в 1960-е годы разрабатывались в ЦЭМИ, идеи и терминология Кронрода и его соратников были понятны за пределами физико-математического сообщества, поэтому ими вооружились экономические публицисты крупных советских СМИ, о которых речь пойдет ниже. В своих статьях они опирались на авторитет ученых как на легитимный источник знания и терминологии.

При посредничестве СМИ то, что ранее было изложено в ведомственных бумагах, поступавших из ЦЭМИ и Института экономики в органы власти, или обсуждалось на малочисленных академических семинарах, стало политикой, затрагивающей интересы крупных отраслевых сообществ. Ученые фактически стали вмешиваться в вопросы распределения ресурсов и власти. Дополнительным (но негласным) источником раздражения было то, что ученые, на которых ссылались журналисты, были евреями: в исполнительных органах власти, проводящих скрыто антисемитскую кадровую политику, это воспринималось втройне негативно.

Все это привело в начале 1970-х к разгрому Института экономики, о котором мы поговорим ниже, в разделе, посвященном Сергею Трапезникову и Отделу науки.

Экономические публицисты, отстаивающие позиции «товарников»

Идеи «товарников» были восприняты довольно обширной группой журналистов, писавших на экономические темы. Они поддерживали любые меры по либерализации, в том числе и «косыгинские реформы». Эти люди имели разное образование, в том числе экономическое, и в некоторых случаях они были не менее компетентны, чем академические специалисты. Имея схожее образование, они много общались с реальными людьми, субъектами экономической деятельности, властными органами. Они расследовали конкретные экономические кейсы, добывая и сопоставляя актуальную информацию из разных источников.

Несмотря на уверенность многих наших современников, что в советских газетах писали сплошную ложь, фактическая сторона дела, как правило, — во всяком случае в экономических вопросах — во многом совпадала с действительностью. Цифры публиковались по данным официальных органов, факты собирались с выездом корреспондентов на место. Они могли быть неполными или произвольно истолкованными (особенно когда речь шла о кампаниях), но «ядро» журналистов экономической направленности старалось делать свою работу тщательно, а редации центральных СМИ их проверяли. Из-за серьезной ошибки в опубликованном номере, особенно если дело касалось материалов, критических по отношению к местным властям и экономическим руководителям, работы могли лишиться не только авторы текста, но и редакторы.

Один из таких людей, Александр Волков, заведовавший во второй половине 1960-х годов сельскохозяйственным отделом газеты ЦК КПСС «Советская России», так вспоминает об этом:

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

Национализация рубля — путь к свободе России
Национализация рубля — путь к свободе России

Ничем не ограниченный выпуск ничем не обеспеченных денег был вековой мечтой банкиров и ростовщиков. Это кратчайший путь к мировому господству. Сегодня все это стало реальностью. Р'СЃСЏ денежная масса в мире привязана к доллару, который не кончится никогда. Р оссия в результате поражения в холодной РІРѕР№не лишена значительной части своего суверенитета. Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРёР№ рубль больше не принадлежит ее народу. Выход из тупика для нашей страны — изменение существующей модели выпуска денег.Прочитав эту книгу, РІС‹ узнаете:Что такое золотовалютные резервы Р оссии и почему они не принадлежа! СЂРѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕРјСѓ государству? Кто был у Сталина «Чубайсом» и как с ним поступал вожак народов? Как смерть американских президентов связана с различными видами одинаковых американских долларов? Как Бенито Муссолини сотрудничал с английской разведкой и что из этого вышло? Почему СССР отказался вступить в РњР'Р¤ и подписать Бреттон-Р'СѓРґСЃРєРѕРµ соглашение? Кто и почему получил рыцарский титул за смерть Сталина? Какую конституцию предлагал своей стране академик Сахаров?Р

Николай Викторович Стариков

Экономика / Публицистика / Политика / Документальное / Финансы и бизнес
Мыслить стратегически. Как разработать стратегию и сделать ее частью повседневной жизни компании
Мыслить стратегически. Как разработать стратегию и сделать ее частью повседневной жизни компании

Весь мир, и Россия вслед за ним, вступает в затяжную полосу рецессии. Это не кризис (кстати, это слово пора уже выкинуть из лексикона). Это не падение, это – долгосрочное отсутствие роста спроса. И это надолго, как минимум лет на пять. Как мы видим, даже высокая цена на нефть не помогает российской экономике – «черное золото» стоит более 100 долларов, а ВВП страны не растет. Российский бизнес слишком долго жил в условиях органического роста рынков, и оказался не готов к такому повороту. Еще 2-3 года назад предприниматели ждали «выхода из кризиса», то есть возвращения к ситуации роста спроса на 15-20%. Теперь становится очевидно, что этого не произойдет, а у многих российских компаний нет ответа на вопрос о том, что им теперь делать. Ответ и прост, и сложен одновременно. Простота его в том, что он описан во множестве учебников – нужно повышать скорость и качество разработки и реализации стратегии, наращивать маркетинговые «мускулы» и всю жизнь компании переводить на жесткие плановые рельсы. Сложность в том, что в реальной российской жизни очень мало кто делал это на самом деле, а книг о стратегии, написанных реальными местными управленцами, почти и вовсе нет. Американский опыт плохо пересаживается на нашу почву, а российские менеджеры очень редко пишут книги. подробнее www.sapcons.ru Эта книга – исключение. Прежде, чем взяться за перо, я много лет проработал в коммерческих предприятиях в качестве первого лица. Я не только работал (и работаю) генеральным директором крупных российских компаний из самых разных сфер - общепит, производство, отделочные материалы, - но и входил (и вхожу) в советы директоров государственных и частных компаний. Я бы никогда не написал эту книгу, если бы не московские пробки. Обилие «пробочного» времени, привычка записывать свои мысли и современные цифровые технологии сделали эту книгу возможной. В этой книге я делюсь собственным опытом и впечатлением от других прочитанных книг. Это – не учебник, это – записки практика, приглашение к дискуссии. Я делюсь с читателями своим опытом, и буду только рад, если они, не соглашаясь с книгой, заочно споря со мной, набредут на новые идеи по развитию своего бизнеса. Значит, я не зря стоял в московских пробках. Эта книга поможет вам научиться мыслить стратегически. В наши дни стратегия – это не два-три дня стратегической сессии, это не пухлый том в шкафу директора. Стратегия должна стать вашим образом мыслей, ежедневной практикой, неотъемлемой частью вашей управленческой жизни. И если вам это удастся – поверьте, успех неминуем. Даже в условиях стагнации. Скачать бесплатный электронный вариант книги можно на сайте www.sapcons.ru   книга распространяется по  лицензии Creative Commons  

Автор Неизвестeн

Деловая литература / Экономика / О бизнесе популярно / Управление, подбор персонала
Почему одни страны богатые, а другие бедные
Почему одни страны богатые, а другие бедные

Книга Дарона Аджемоглу и Джеймса Робинсона «Почему одни страны богатые, а другие бедные» — один из главных политэкономических бестселлеров последнего времени, эпохальная работа, сравнимая по значению с трудами Сэмюеля Хантингтона, Джареда Даймонда или Фрэнсиса Фукуямы. Авторы задаются вопросом, который в течение столетий волновал историков, экономистов и философов: в чем истоки мирового неравенства, почему мировое богатство распределено по странам и регионам мира столь неравномерно? Ответ на этот вопрос дается на стыке истории, политологии и экономики, с привлечением необычайно обширного исторического материала из всех эпох и со всех континентов, что превращает книгу в настоящую энциклопедию передовой политэкономической мысли.

Дарон Аджемоглу , Джеймс А. Робинсон

Экономика