Очерки сравнительного религиоведения

В Эриду растет черный кискану,
он был сотворен в святом месте;
Его сияние — из сверкающей ляпис–лазури,
он простирается к Океану (apsu

).Это место, где ходит Эа в богатом Эриду,
Его жилище — место отдыха Бау…[1079]

Дерево kiskanu обнаруживает все черты Космического дерева: оно — в Эриду, которое — Центр мира;[1080] в святом месте, которое находятся в Центре реальности (§ 140 и сл.); своим сиянием оно походит на ляпис–лазурь; такое сияние есть традиционный космический символ;[1081] оно простирается к Океану, который окружает и поддерживает мир (должны ли мы понимать, что это дерево простирается к Океану своими ветвями или, иными словами, что это «перевернутое дерево», как некоторые космические деревья?); оно — жилище Эа, Бога плодородия и цивилизующих наук (искусства, земледелия, письма и т. д.); и это то место, где отдыхает мать Эа — Бау, Богиня изобилия, стад и земледелия.

Kiskanu можно рассматривать как один из прототипов вавилонского Священного дерева, чье частое появление в иконографии Древнего Востока очень знаменательно. Его положение в иконографии окончательно доказывает, что Священное дерево, которое типично для этого региона, означает нечто большее, чем только культ дерева как такового; что оно имеет очень явное космологическое значение. При этом дереве почти всегда есть символы, геральдические фигуры или эмблемы, делающие его космическое значение ясным и полным. Так, самый ранний образец этого — фрагмент вазы, открытый экспедицией Готье в Муссиан, на котором изображено стилизованное дерево, окруженное ромбами[1082]. В месопотамской иконографии дерево обычно окружено козами, звездами, птицами или змеями. Каждая из этих эмблем имеет определенное космологическое значение. Звезды рядом с деревом — верное свидетельство того, что дерево имеет такое значение[1083]. Архаический рисунок из Сузы[1084] показывает змея, поднимающегося вертикально, чтобы отведать плод дерева (Тоскане связывает эту сцену с мотивом дерева–змея и толкует ее как вавилонский прототип библейской истории, которую мы так хорошо знаем).

Иконография предлагает другие сцены подобного рода: птица на дереве, окруженном козами;[1085] дерево — солнечный диск, и люди, все ритуально преображенные в рыб[1086], или дерево, крылатые духи и солнечный диск[1087]. Я лишь упомянул несколько из самых значительных и самых обычных групп и, конечно, не претендую на исчерпание богатых свидетельств из Месопотамии. Но космологическое значение, какое дерево постоянно имеет в этих структурах, очевидно[1088]. Ни одна из эмблем, связанных с деревьями, не может быть истолкована в естественно–природном смысле по той простой причине, что сама природа в месопотамском мышлении разительно отличалась от того, чем она является в современном мышлении и опыте. Нужно только вспомнить, что для месопотамцев, как и вообще для древних людей, любое существо, любое действие имело хоть какую‑нибудь эффективность только постольку, поскольку существо имело небесный прототип, а действие воспроизводило первозданный космологический акт.

99. КОСМИЧЕСКОЕ ДЕРЕВО

Индийская традиция, судя по ее древнейшим писаниям[1089], представляет Космос в форме гигантского дерева. Эта мысль довольно типологично определена в «Упанишадах»: Вселенная — перевернутое дерево, закопавшее свои корни в небе и распростершее ветви по всей земле. Быть может, этот образ был навеян излиянием солнечных лучей:[1090] «Ветви растут к тому, что низко, корни наверху, чтобы его лучи спускались на нас!») «Катха–упанишада»[1091] описывает это следующим образом: «Вечный Ашваттха, чьи корни поднимаются высоко и чьи ветви растут низко, он — чистый [шукрам], он Брахман, он то, что мы называем He–Смерть. Все миры покоятся в нем». Дерево Ашваттха представляет здесь наивозможно яснейшее проявление Брахмана в Космосе, другими словами, представляет созидание как опускающееся движение. Другие тексты из «Упанишад» еще яснее утверждают это понятие Космоса как дерева. «Его ветви — эфир, воздух, огонь, вода, земля» и т. д.[1092]. Природные элементы — воплощение этого «Брахмана, чье имя — Ашваттха»[1093].