Очевидец (сборник)

В изоляторе повеситься почти невозможно. У задержанных отбирают всё, включая шнурки и ремни, а в камере нет даже простыней, которые можно порвать на полосы, чтобы свить веревку. Влад знал это не хуже лейтенанта.

Ночью Ивлева убрали. Кто – теперь уж не важно.

Дома Влад первым делом включил телевизор и чуть не выронил пульт. Ярко накрашенная ведущая вещала на фоне карты Кавказа с большой пульсирующей точкой посередине:

– …обрушение сводов тоннеля произошло из-за местного карстового землетрясения. По данным Северокавказского МЧС, сместилось около семи миллионов тонн грунта. Пока трудно установить, находятся ли внутри заваленного тоннеля люди, хотя свидетели утверждают, что видели, как перед обвалом по дороге в сторону тоннеля проследовала колонна большегрузных трейлеров…

Тетрадь невозмутимо подтвердила:

«Виланова Татьяна Андреевна – обвал автомобильного тоннеля на Военно-Грузинской дороге, ж17, п2;»

Вторая катастрофа из списка. Влад рухнул в кресло. Если верить черной тетради, скоро должно случиться еще несколько ЧП – гибель авиалайнера, ДТП, землетрясение на Камчатке. И это только по Вилановой, а сколько еще?!

Боже, если они знают, почему не остановят! Не хотят? Или не могут?

Всю ночь и весь следующий день, отпросившись у Аркадия Наумовича, Влад провел у телевизора. Небритый, с воспаленными глазами он с содроганием переключал каналы. До вечера ничего не случилось. Часов в семь, поддавшись навалившейся бесконечной усталости, Влад задремал прямо в кресле. Он так и не понял – проспал ли хотя бы час. Сквозь сон донеслись слова: «…крупнейшая катастрофа…», Влад вздрогнул, проснулся, прибавил громкости на пульте.

На экране горел в ночи самолет, вокруг суетились пожарные бригады. При посадке в аэропорту Якутска разбился лайнер со ста восьмьюдесятью тремя пассажирами. Почти все они погибли, только семерых спасатели смогли достать из огненного хаоса.

Выходные Влад просидел почти без движения, намертво прилепившись к телевизору, сжимая потными, дрожащими руками пульт и злополучную тетрадь. А катастрофы шли одна за одной. Точно так же, как описано в тетради, только пятая по счету – российский танкер налетел на скалы у берегов Японии – не указана в списке. Но потом была и шестая, и седьмая… и десятая. Список давно закончился, а катастрофы продолжали происходить.

Почти неосознанно Влад повторял про себя: «Найдите его, найдите… Пожалуйста, найдите».

Теперь он мог только мечтать о том, чтобы неведомая ему организация определила, наконец, нужного человека и устранила его. Собственные мысли временами пугали Влада: как же так, он – адвокат, законник, готов чуть ли не овациями приветствовать убийство!

Наверное, так сходят с ума.

Он не подходил к телефону, а после особо настырных звонков – отключил его, ни разу не вышел из дому, почти ничего не ел, только сидел и покрасневшими глазами в жилках лопнувших сосудов неотрывно глядел на экран.

Телевизор превратился в цель его существования.

И вот на третий день… Ночью Влад почти не спал, ворочался с боку на бок, представлял новые катастрофы, под утро вскочил на час раньше начала телетрансляции, слонялся по квартире из угла в угол, дожидаясь первой новостной передачи. Когда она началась, Влад жадно вцепился взглядом в экран, ожидая и одновременно боясь новых катастроф, но за утро НИЧЕГО не произошло.

Он не мог поверить: неужели нашли?!

Первую половину дня он привычно просидел перед экраном, но опять – ничего. В стране всё спокойно, ничего не падает с неба, не горит и не взрывается. Влад понемногу начал приходить в себя, выкарабкиваться из трехдневного кошмара.

Господи, наконец-то! Значит, нашли. Погиб ничем не примечательный человек, отдал свою, наверняка, бесполезную жизнь, чтобы прекратилась эта ужасная карусель аварий и катастроф.

Влад встал с кресла, потянулся, всё еще с опаской поглядывая на экран.

Впервые за три дня он со вкусом поел, в холодильнике, правда, ничего не оказалось, пришлось готовить что-то на скорую руку из дрянных полуфабрикатов, но разве это важно? Влад побрился, надел свежую рубашку, поколебался немного и достал-таки из шкафа «деловой» костюм.

Сегодня можно.

Влад решил выехать пораньше: днем Маришку забирать, а ведь он ей «кое-что интересное обещал». Наврал, конечно, ничего такого у него не было, но раз уж обещал – надо купить.

Перед выходом Влад открыл форточку – проветрить, подвинул в угол коробки с книгами, которые за два года после развода он так и не удосужился разобрать, подхватил дипломат и вышел.

За его спиной тревожно мигала на телефоне лампочка «call». Звонок был выключен.

В конторе всё прошло гладко – шеф даже похвалил за четкий доклад по Ивлеву. Как выяснилось, неведомый Фонд «Демократия и правосудие» все-таки перевел деньги, и бюро вышло из этой истории с некоторой прибылью. Владу даже выписали небольшую премию, и, пользуясь хорошим настроением Аркадия Наумовича, он отпросился пораньше.