Очевидное-Невероятное (СИ)

Только один из них смотрел на иконостас, остальных куда больше волновала кожаная юбка и намоленные коленки почитательницы святой Криты. Их руководитель, круглый мужичок, пугающий невероятной схожестью со смайликом, подкатился к отцу Никону, словно колобок к лисе.

— Хор готов к службе, отче, — доложил он вибрирующим электронным голосом и я тут же узнал в смайлике недавнего дирижёра оркестра, а, присмотревшись к певчим, понял, что его ребята не прочь подхалтурить всюду, где предполагается хоть какое-то музыкальное сопровождение. И у них были на то самые веские и самые неоспоримые основания — через несколько минут я убедился в том, что поют парни ещё хуже, чем играют.

Они сгрудились на своём штатном месте, справа от иконостаса, встали не рядами, а кучею, как попало.

— Молодцы, — похвалил певчих отец Никон. — Но службы не будет. Откладывается пока.

— Надолго?

Дирижёр, как ни старался, не мог скрыть радости.

— Завтра совещание в ЧК. — Батюшка безапелляционно ткнул меня пальцем в грудь. — Вот и Председатель тут. Выработаем соответствующее обращение, и тогда уже создадим консенсус. Господи, помилуй!

Он перекрестился. Остальные тоже.

— Ну, мы пошли тогда? — спросил дирижёр-смайлик и, не дожидаясь разрешения, махнул подопечным, намекая на отбой.

— Нет, нет, — остановил музыканта отец Никон. — Что значит, пошли? Куда пошли? Раз уж пришли, пойте давайте!

— Запросто, — тяжело вздохнул дирижёр и, встав перед певчими, вскинул руки.

Они спели уже знакомую мне «Ты не шей мне, матушка, красный сарафан». По завершению каждой строчки я буквально скрипел зубами, борясь с искушением

щедро оплатить их молчание. Что молчание — золото, по-настоящему я понял только теперь.

Как только певчие закончили, я вновь услышал звук, предшествующий появлению Клавы и изображение исчезло. В одно мгновение пропал куда-то и корабль, и иконостас, и хор с руководителем. Передо мной был лишь чёрный квадрат монитора и я несколько минут смотрел в него, как заворожённый, пытаясь обнаружить там хоть какие-нибудь отголоски случившегося.

И вдруг я обнаружил себя сидящим на той же скамье у паперти. Рядом по обе стороны от меня мирно восседали отец Никон и Клава-Винда в своём первоначальном обличии.

Прокси-иерарх и его наперсница смотрели в ту же самую точку пространства, что и я и, похоже, переживали похожую гамму чувств и впечатлений.

— Вот такой у нас с вами получился пробный сеанс, — прокомментировал происходящее отец Никон. — Есть, конечно, кое-какие зависы, но хоть без спама! Слава Макинтошу! Скажите прямо, товарищ Председатель, каковы ваши впечатления?

Я долго не мог сформулировать вопрос. Всё, что случилось со мною до того, как я потянул на себя входную дверь прокси-храма, казалось мне хоть и удивительным, но всёже, возможным, то есть, чем-то таким, к чему можно было прикоснуться руками! Скажем, те же иконы Андрея Рублёва. Меня до сих пор подташнивает от этого адского коктейля из ароматов нестиранных носков и застоявшейся мочи! Или, например, ракета Гагарина. Стоит мне только слегка повернуть голову и я снова отчётливо увижу её впечатляющие контуры и даже почувствую, исходящий от корабля запах реактивного топлива!

Но как быть с чёрным квадратом монитора? Неужели я и в самом деле с какого-то момента превратился в пустое место?

— Эко вы загнули! — Батюшка обменялся с Клавой красноречивым взглядом. — Пустое место! Разве свято место бывает пустым? Вот это и называется «Бог Макинтош»! С того момента, как вы причастились вере Его…

— Причастился? — попытался возразить я. — Да когда?

— Да вот только что, — успокоил меня отец Никон, — Только что. А побледнели то как, будто на оголённый кабель присели! Так вот, говорю я, с этого самого момента дух ваш спокойно может преодолевать пространство и время, ибо дух ваш отныне перестаёт быть клинической субстанцией, он становиться духом «он-лайн»! А это и есть самое высокое его воплощение, его вершинная градация! По-нашему это звучит, как GOD MODE, что означает «Режим Бога»!

Клава доверительно взяла меня за руку. Честно говоря, её физическое прикосновение доставило мне райское наслаждение!

— Вы Председатель ПК, и ваш ник Дзержинский?

— Да, — сказал я сухо. — Но только не ПК, а ЧК.

— Нет, нет, — возразила девушка. — Теперь и ПК тоже.

5.

ГАГАРИН.

После посещения Храма я намеревался зайти в офис ЧК. Или ПК, даже теперь не знаю, как правильнее. Соскучился по тамошней обстановке. И по Левше тоже. Не думал, что можно привязаться к человеку так сильно на счёт «раз-два-три»! Старая привычка, от которой давно пора бы отказаться — снова и снова оцениваю время в общепринятом измерении! Что делать, трудно привыкнуть к мысли, что за какую-нибудь минуту можно прожить целую жизнь! Так вот она тут сильно возрастает — цена минуты!

Но Левша сам нашёл меня. На повороте к «Столовой», так местные называли «стартовый стол», где располагалась ракета Гагарина. Люди заполнили почти всё свободное пространство между стенами Коридора, а Левша, взобравшись на скамью возле пальмы за ИНВ. № 12.02.61. обращался к народу с пламенной речью.

— Соотечественники!