Очи черные. Легенда преступного мира

Без специального освещения почти пустое помещение кабака выглядело очень мрачным, почему-то Михаилу чудилось, что в нем пахло слезами и тоской. Это была едва уловимая вонь гниющих душ, завуалированная дорогими ароматами. Ему принесли тарелку горячей рыбы с картофелем, которая приятно пахла укропом. Желудок ответил кряканьем, предвкушая вкусную свежеприготовленную пищу. Он смаковал каждый кусочек, вспоминая свое детство. Ребенком он воротил нос от рыбных продуктов. Прозрачные мертвые глаза пугали маленького Мишу и как его не убеждали, что продукт этот очень полезен, он решительно отказывался от его употребления в пищу.

— Зачем вы ее спрашиваете? — строго спросил женский голос, заставив Михаила от неожиданности выронить вилку. К столику подошла Мать революции. Она застыла в ожидании ответа. Молодой человек лишь растеряно пожал плечами, уставившись на нее, словно провинившейся карапуз, взявший без спроса конфеты. Женщина чуть склонилась к нему и прошипела:

— Не вам искать встречи с этим человеком. Она знает о том, что вы здесь бываете, и если сочтет нужным — пригласит вас к себе.

От пронзительного взгляда женщины ему стало не по себе. Молодой человек с трудом проглотил кусок, застрявший в горле. Дама любезно придвинула к его руке стакан с пивом, который он мигом осушил и тяжело выдохнул, чувствуя легкое облегчение.

— Я не знаю ваших правил и возможно действительно немного навязчив, — извинительным тоном произнес Михаил. — Я не преследую каких-либо корыстных целей… Хотя нет, лгу… Преследую! Я должен ее увидеть! Должен… Понимаете меня?

Голос его дрогнул, и это выдало сильно мгновение, с которым ему так и не удалось справиться. Он замолчал и нахмурился, понимая, что стену отчуждения преодолеть ему не под силу. Мать революции стояла неподвижно и словно чего-то ждала. Вдруг Михаил почувствовал жар по всему телу и торопливо начал расстегивать верхнюю пуговку рубашки. Облик женщины, стоявший рядом, начал расплываться перед его глазами, и он лишился сознания, упав на чьи-то цепкие руки.

Молодой мужчина пришел в себя на койке, стоявшей в комнате, похожей на больничную палату. Первое, что он почувствовал — злость и ярость, потому что устал передвигаться по Москве в отключенном состоянии и оказываться в различных неизвестных местах. Молодой мужчина попытался вспомнить то, что видел в последнюю минуту, перед тем как уйти в забытье и к его отвращению, это был портрет желтого вытянутого лица с недовольной складкой вместо губ. «Ах, да! Пиво! Это она подала мне стакан и наверняка подсыпала туда что-то! Старая отвратительная жаба! Мерзкая ведьма!» — гневался он мысленно. В его фантазийную экзекуцию вмешалось чье-то кряхтение — в комнате Михаил был не один. Молодой мужчина повернул голову и обнаружил, что в изголовье его кровати на маленьком стульчике сидел знакомый его паху карлик.

— Это ад? — произнес очнувшийся пациент при виде ненавистного гнома для чего-то наряженного в крохотный больничный халат. Тот только недовольно вздохнул и, не произнеся ни слова, торопливо посеменил к двери, в которую ударил несколько раз, после чего она медленно открылась и в палату вошла медсестра с лицом незнакомки, когда-то приезжавшей в счастливый домик на море.

— Я сошел с ума! — констатировал Михаил и зажмурил глаза, но, открыв их, увидел ее огромные черные глаза, излучающие нежность, совсем близко.

— Мне сказали, ты меня искал, — мягко произнесла Лидия Андреевна.

— Как это все… волнительно! — прошептал он немного напугано. — Я запутался… И ничего не понимаю…

За пределами изолированной комнаты с тяжелой дверью, похожей на палату, находилась обычная квартира. В ней было несколько спален для персонала, а также просторная столовая. Все трое сидели за столом и долго молчали. Михаил сидел напротив Лидии Андреевны, низко опустив голову. На ней было простое темное платье в пол и белый фартук, на нагрудной части которого был вышит крест, но не красного, а черного цвета. Волосы ее были аккуратно собраны на затылке без привычного головного убора. Рядом с ней сидел карлик и без стеснения рассматривал «пациента», которого кто-то переодел в пижаму.

— Какая странная встреча, — выдавил, наконец, Михаил, понимая, что проводить время в молчании — слишком тягостно.

— Отчего же? — улыбнулась она. — Чудесная встреча. Я счастлива видеть тебя! Ты жив, здоров — это великая радость!

При Великане было говорить неловко о личных вещах. Молодой человек нервно ерзал и все время посматривал на его невозмутимую рожу. Затем, кивнув на него, вежливо уточнил у женщины:

— Нельзя ли ему удалиться? Я бы хотел поговорить с вами наедине!

— Это не положено, Мишенька, — добродушно ответила она. Великан ухмыльнулся, раздувая свое крошечное превосходство до гигантских размеров.

В комнату неспешно вошла женщина с подносом в руках. Она выглядела весьма необычно из-за черной повязки скрывающей один глаз (или отсутствие его). «Пиратка», — подумал Михаил, и дама резко повернула голову в его сторону, вопросительно вздернув брови.