Очи синие, деньги медные

- Я?! Почему я?.. Ты же больной!.. - но тут же возвела очи к небу и губки, изогнув скобой, оттянула вниз. Получилось очень смешно. - Годится. Да, сними-ка халат... - И швырнув его в кусты, только сейчас вспомнил: а не здесь ли должны оперировать сегодня Орлова? Именно сюда, он слышал, завезли летом из ФРГ какой-то особенный томограф, искусственную почку и прочую аппаратуру... Господи, не слишком ли много совпадений?! Или, как сказал бы чуткий к слову Орлов, сов-падений, совместных падений в одну бездну... А может быть, операция состоится не здесь, а в первой областной, в центре города, как раз рядом с красным домом миллиардеров - наискосок от памятного гастронома, через сквер? Даже трудно сказать, как бы должно быть лучше.

Они вошли в темный после улицы холл, к стеклянной отсверкивающей отгородке регистрации. Как во всех больницах, пахло эфиром и хлоркой. Но если Андрей найдет здесь Нину, как объяснить ей, кто такая Наташа? Если догадается, сделает все наперекор, как любая ревнивая женщина.

И снова помог случай - обмолвка пожилой женщины в белом халате, сидящей за стеклом, с марлевой повязкой на лице:. - Дочку привезли? - Ее не смутил мальчишеский наряд юной Наташи. Сейчас молодежь одевается бог знает как. - Да, да... - обрадовался Андрей. - Знаете... нам бы найти Нину... Нину из инфекционного. - Так пройдите к ней... это во дворе, в левый дальний корпус. Через полчаса красотка была пристроена. Андрей объяснил остроносой, внимательно слушавшей Нине, что девчонка приехала от мамы, из деревни, что у нее была желтуха и надо бы проверить, а то и долечить (Андрей сам перенес в детстве желтуху и знал симптомы)... Наташе выдали пижаму чернильного цвета, тапки, и под фамилией Сабанова она осталась в двухместной, но еще незанятой более никем палате номер 3, на стене - эстамп неведомого северного художника: "Курупатки на снегу", где действительно нарисованы куропатки на снегу под звездным небом. Улыбнувшись малышке на прощание быстрой профессиональной улыбкой, Нина взяла Андрея под руку и повела в ординаторскую, где, заперев дверь и опустив жалюзи на окне, чтобы стало темно и не был так явственно виден полуметровый крест над столом, бросилась целовать обреченного скрипача... Часа полтора тут никого не будет, так понял Андрей из ее шепота. - Да что с тобой?

- Сегодня режут моего друга, поэта... - нашелся Андрей, и эта новость, как ни странно, была очень серьезно воспринята Ниной. Она тут же включила электрический свет и, позвонив по внутреннему телефону, узнала, что да, именно в этой больнице, во втором корпусе, в хирургии, готовят к операции больного Орлова. Но к нему сейчас никак нельзя - во избежание волнения и опять же инфекции. - Съезжу в город, куплю яблок...- буркнул Андрея и, оставив у Нины незапирающийся чемодан со скрипкой и тряпками Наташи, выбежал к воротам больницы.

- Но ты вернешься? - успела спросить Нина.

- Конечно! - Господи, хорошо, что он вспомнил о ней. Случайности жизни, вы не случайны... В инфекционной Наташу искать никто не будет. А как быть самому Андрею? Не ложиться же и ему сюда. Да и заляжет он с помощью Нины в какойнибудь палате - не трудно будет сообразить тем, кто ищет Наташу, что неспроста она вместе с ним в один день исчезла... Значит, любовь, значит, немедленно объявят и его, Андрея Сабанова, розыск.

Лучше возникнуть сейчас в городе, как ни в чем не бывало. Но без скрипки? Ах, что-нибудь придумается.

И он сел в подкативший автобус и поехал в центр - навстречу неизвестности, как написали бы в старинных романах... или, как скажем мы, современники Андрея Сабанова, - навстречу явной опасности. Ибо мы-то знаем, что везение обычно кончается неожиданно. Сила ожидаемого невезения нарастает пропорционально квадрату свершившегося везения... приблизительно так написано в самиздате компьютерных программистов... Там интегралы, тензоры и прочие термины высшей математики и физики, но поверьте, что суть мы постарались передать верно.

10. СОН САБАНОВА

"Случайности, вы не случайны...", - так думал я в мгновенном сне, пока бежал кривой, как чайник, автобус по лесной стране.

Он припадал на поворотах на правый бок, на левый бок, и вдруг меня окликнул кто-то... Иль, может, это сделал Бог?

Держа детишек на коленях, иль сумки ( там кефир, морковь), вокруг дремали на сиденьях все, с кем я постигал любовь.

Сидела школьница немая, которую я целовал, тогда еще не понимая - запомнит по губам слова...

Сидела дурочка из клуба, в веснушках пышка-билетер... А рядом дылда пялит зубы, из пятиюродных сестер.

Молчала рыжая студентка, зажав в ногах виолончель... любившая играть раздетой "Полет шмеля"... а я был шмель.

Сидела и жена майора, тайком любившая меня... Дремала девочка из хора, как конь в ремнях... о ночь моя!

Сплошная "ягода-малина", чуть с тленным запахом вина, дремали женщины картинно вокруг меня... так на же, на!

Твои, увы, завоеванья! Смотри и за стояк держись! А вдруг в томленье, в ожиданье они прожили эту жизнь?