Очищение

Оставалось с пол папиросы, когда Эмиль услышал вдалеке крики людей и лай собак. Сделав последнюю затяжку, он бросил окурок в пропитанные бензином обломки. Огонь вспыхнул мгновенно, охватывая остатки «Везунчика» и тело убитого солдата МНР, пожирая синюю шинель с нашивкой, изображавшую прижатый к сердцу кулак.

— Прощай, старый друг. — Эмиль отдал честь, подняв кулак к небу.

Затем он побежал в сторону госпиталя.

Глава III

Прошло около тридцати минут, когда среди стволов деревьев показалось приземистое здание госпиталя. Надёжно укрывшись в последней линии деревьев и кустов, Эмиль принялся разглядывать пустое пространство, отделяющее его от здания. В его тёмных глазницах отражался двумя искорками тёплый свет окон. Мокрые волосы слиплись в несколько колтунов и периодически вставали дыбом. На открытых худобой скулах собралась складочками кожа. От боли и усталости парень часто цедил сквозь зубы воздух, из-за чего лицо его приобрело очертания волчьей пасти. Как настоящий волк он в нерешительности застыл у входа в человеческое жилище, освещённое «огненным цветком». Раненное плечо не давало, как следует отдышаться. Ему нужно было заглянуть туда. С пробитым плечом, истекая кровью, и скуля от боли, он далеко не уйдёт. К тому же это было ближайшее место, где могли дислоцироваться свои. Убедившись, что вокруг госпиталя не курсируют патрули, Эмиль короткими перебежками приблизился вплотную к холодным кирпичным стенам. Окна располагались выше, чем у обычных зданий, и чтобы заглянуть в одно из них, Эмилю пришлось найти опору в щели между кладкой и подтянуться на здоровой руке. Ему открылся вид палаты, набитой солдатами. Многие были тяжело ранены и не шевелились. Две медсестры как раз меняли им повязки. На стоящих у коек стульях висели потасканные кителя МНР, некоторые с наградами. Эмиль считал, и с каждой новой цифрой челюсти его всё сильнее сжимались, а пальцы руки нервно отколупывали крошки бетона.

— 12, 13, 14…15 мать его. — Эмиль ослабил хватку и спрыгнул обратно на землю.

Пятнадцать бойцов МНР в госпитале. Это говорило о двух вещах. Первое — город потерян, либо частично, либо полностью. Второе — зная по опыту примерное соотношение убитых к раненым, можно было предположить, что в городе его будут ждать ещё столько же боеспособных бойцов. Часть из них уже обыскивает лес, в который он упал. Эмиль ещё раз взгляну на окно палаты, и пожалел о том, что не захватил с собой гранату. С каким бы удовольствием он сейчас закинул её в это окошко. Всполох, и МНР-овских ублюдков как не бывало…включая патаскух медсестёр, которые с такой заботой ухаживают за врагами Свободного Княжества. От нарастающего неистовства парень глубоко вдохнул, после чего всего его заполнила боль. Шатаясь, он поковылял вдоль стены, пока не добрался до следующего ряда окон. Они уже были значительно ниже, и образовывали широкий витраж. Эта большая комната была темна. Не в силах думать, от нарастающей боли, Эмиль дождался очередного далёкого удара грома, и разбил рукоятью пистолета одно из окон. Завалившись в темноту, Эмиль наделся почуять запах лекарств, но к своему разочарованию унюхал лишь пыль и зловоние грязного белья. Это был склад всяческой медицинской утвари: старой одежды для больных, разбитой мебели, швабр, жестяных вёдер, эмалированных тазов и прочего. Тем временем к боли примешалась пугающая слабость. Эмиль почувствовал, как тянут его к полу ружьё и сумка. Казалось, что под этим невыносимым весом переломится хребет. В затуманенной голове, пронеслись воспоминания о первых полётах, и первых перегрузках, придавливающие лёгкие к позвоночному столбу и заматывающие кишки в узлы. Скинув тяжёлую ношу и припрятав её среди полок стеллажей, Эмиль прислонился ухом к двери. Постояв так с минуту и ничего не услышав, Эмиль осторожно потянул за ручку. Дверь к его счастью поддалась и обнажила слабо освящённый коридор. Оглядев оба его конца, Лётчик, так спешно, как мог, двинулся вдоль стены в противоположную сторону от палат. Аптека. Лишь это слово вырываясь из-за пелены боли в такт пульсирующему наплыву крови к вискам.