Очищение (ЛП)

Кики всегда избегала Джарвиса, как чумы, и он был ещё одной причиной, что она порвала с Джиллисом полгода назад: кроме многорасового сюрприза Ленни, она заметила, что Джарвис крутится около «Логова Юпитера» и положил на неё глаз. Слухи на улицах были ясными и недвусмысленными: чёрные, мексиканские и азиатские проститутки платили Джарвису деньгами или иногда наркотиками, но белые девочки расплачивались телом. Кики была не единственной белой работающей девушкой, которая до сих пор сохранила некоторые следы порядочности и личных принципов, но судьба тех, кто отказался или уклонился от требований Джарвиса, была незавидной. Таких ночных дам — расисток, как правило, в конечном итоге ожидали ложные обвинения и многие годы тюрьмы, или они получали чашку кислоты в лицо, а в некоторых случаях их изуродованные трупы находили в реке Колумбия или застрявшими в канализационных трубах.

Никого особенно не заботили несколько мёртвых белых уродок, но, в конце концов, произошла такая вспышка подобных случаев, что даже в политкорректном бюро полиции Портленда осознали, что они должны сделать что-то, чтобы избежать неудобств. И Джарвиса перевели с близкой ему по духу работы по удержанию в узде проституток и торговцев наркотиками, на ещё более подходящее ему занятие по обуздыванию наглых белых парней.

Похоже, что Джарвис не оставил, по крайней мере, некоторые из его старых делишек. Продолжающийся разговор в переулке за мусорным баком, видимо, касался долга Джиллиса «крыше» или каких-то других доходов от его мелких махинаций.

— Ты дать мне тыфячу, долбанный козёл! — рычал негр в форме сержанта.

Джарвис избивал Ленни тяжёлой, плоской, кожаной дубинкой сантиметров в 30, известной в полицейских кругах как «блин». «Блин» был такой же тяжёлый и причинял такую же боль, как обычная дубинка, но его плоская поверхность оставляла меньше заметных синяков.

— Шо будешь делать, Ленни? — бубнил Джарвис, колотя Джиллиса по голове дубинкой с глухим тошнотворным звуком, и кровь брызгами летела от изуродованного и кровоточащего лица Джиллиса, его сломанного носа и залитых кровью глаз.

— Шо фобираться делать, Ленни? Отдай Рофко его деньги, грёбаный беляш, отдай Рофко деньги.

— У меня нет! — истерически кричал Ленни. — Я получу деньги в пятницу! Я получу их в пятницу! Господи!

— Пятница не сегодня, грёбаный мозг! — рычал Роско. — Гони мои бабки, ублюдок! Гони мою штуку!

— Шо будешь делать, Ленни, шо будешь делать, долбаный беляш, гони Рофко его бабки, — тянул Джарвис, молотя «блином» по голове Ленни. — Ты не дать Рофко бабки, Рофко не дать мне мои бабки. Меня дофтать, когда дерьмовые мелкие беляши не платить. Ты думать, что можешь наколоть братков, Ленни? Ты не наколоть братков. Ты — дохлый беляш не мочь наколоть даже своих пляти. Шо фобирашься делать, Ленни?

«Блин» поднимался и опускался в такт, беспощадно меся лицо и голову Ленни. Кики с ужасом поняла, что Джарвис был под кайфом, на наркотике и пускает кровь белому. На самом деле деньги его не заботили. Он просто любил бить белых. Она также осознала, что Ленни вдруг перестал кричать.

Как и Роско, который позволил безвольному телу Ленни соскользнуть в сидячее положение у мокрой стены переулка. Голова Джиллиса откинулась, болтаясь и поворачиваясь. На лице и глазах пузырилась кровь, и оно превратилось в тёмно-красную маску. Роско наклонился и нащупал горло Ленни в липкой массе, потом отдёрнул руку и вытер её о брюки Джиллиса. И проговорил с отвращением в голосе.

— Ё-кэ-лэ-мэ-нэ, Джамал, эта ублюдок сдох. Это что-ли заставит его заплатить, а?

— Похоже, фмерть была фовсем неожиданнофть для его задница! — сказал Джарвис, запрокидывая голову в бессмысленном гоготе. — Разве думать ты когда-нибудь умирать, а, беляк?

— Ой, дерьмо, Джамал, ты дурак! — сердито закричал Роско. — Мы брать штуку в месяц от этот белявый козёл!

— Нет проблема, чувак. Так мы возьмём штука в мефяц от другой козёл, который зафатить «Логово», — успокоил его Джарвис.

— Теперь я должен звонить этот вопрос, и мы расследовать и делать вид, что кому-то не насрать на этот белый мусор, — обиженно пробормотал Роско.

— Так мы находить другой белый мусор повесить это на него, — небрежно ответил Джарвис.

В своём тайнике за сложенными картонными коробками с мусором, Кики внезапно поняла, что она в смертельной опасности. Кики попыталась тихо уйти, и не стоит говорить, что она умудрилась задеть другую стопку сложенных коробок и свалить её, так что стекло с банками и хламом с грохотом повалилось на мостовую.