Очищение смертью

– Да, до меня доходили такие слухи. – Пибоди ухмыльнулась, встретив холодный взгляд Евы. – Что поделаешь, до меня доходят слухи. Да, имел место поцелуй в диафрагму, – добавила она тихо, когда Моррис вернулся. – Вид у него довольный.

«А ведь и правда, – вдруг поняла Ева. – Что ж, порадуемся за Морриса».

– Извини, что помешали, – сказала она вслух.

– Когда? – усмехнулся Моррис. – Сейчас или когда вытащили меня из постели?

– Сам решай. И тогда, и теперь.

– Все нормально. Пойдем поздороваемся с преподобным Дженкинсом.

– Ты уже успел начать?

– Разумеется, но некоторые тесты еще не готовы, – добавил Моррис по пути в прозекторскую. – Причина смерти именно та, что ты и предполагала. Отравление цианидом. Кроме того, в последние часы жизни он проглотил чуть больше восьми унций водки и примерно тридцать унций родниковой воды. Съел жареного цыпленка с картофельным пюре, соусом, жареным луком и капустой, бисквитный пирог с персиками и ванильным мороженым где-то около шести часов. Но этого ему было мало: где-то около восьми он схомячил примерно десять унций свиных шкварок со сметанным соусом.

– Не понимаю, как у него еще осталось место для цианида, – пробормотала Ева.

– Могу предположить, что он регулярно ел таким образом, потому что у него фунтов тридцать лишнего веса. И почти весь этот вес, как вы сами видите, ушел в брюхо.

Этого трудно было не заметить, потому что Джимми-Джей был простерт голым на столе.

– В отличие от твоего первого клиента этот, я бы сказал, не верил в систематические занятия гимнастикой, любил поесть, предпочитал жареное и вообще все богатое крахмалом и сахаром. Даже без цианида твой спаситель душ вряд ли дожил бы до ста двадцати.

– Сколько цианида? – потребовала Ева.

– Примерно половина того, что дали первой жертве.

– Ему хватило. Он свалился быстро и жестко. Если бы он усваивал яд порционно, скажем, в течение часа? Если бы цианид был разлит по бутылкам малыми дозами?

– Ему стало бы плохо. Одышка, слабость, спутанное сознание, – ответил Моррис.

– Значит, не так, – задумчиво протянула Ева. – Все произошло мгновенно. Значит, первые две бутылки на сцене были чисты. Убийца рассчитал время. Третья бутылка выпивается как раз ближе к перерыву. Публика уже разогрета, сам он на взводе. Потеет, снимает пиджак. Это его обычный ритуал, публика это обожает. Убийца не может рисковать и оставлять бутылку на сцене на время антракта, – проговорила она, размышляя вслух. – Он не может допустить, чтобы кто-то другой выпил из этой бутылки или что ее заменят. Значит, это должно случиться до перерыва, пока он еще один на сцене. Но для пущего эффекта это должно произойти к концу первой части представления.

– Воду на стол выставила дочь, – напомнила Пибоди.

– Да-да. Но разве это так уж трудно? – Ева принялась расхаживать по прозекторской. – Все, что нужно, это пересечь сцену. Все к тебе привыкли, ты всегда рядом, заботишься о деталях, это твоя работа. Кто скажет: «Эй, ты что здесь делаешь?» Никто. Ты просто проверяешь воду, вот и все. Проверяешь, чтобы все крышки были отвинчены, чтобы старому доброму Джимми-Джею не пришлось напрягаться. Вода на столе за занавесом, – вспомнила она, вернувшись к столу. – Удобнее сделать это, когда квартет уже вышел на сцену. Джимми-Джей у себя в гардеробной, остальные – практически все – на сцене. Это не займет и полминуты. Руки заизолированы, может, в хирургических перчатках, – бьюсь об заклад, у них в штате есть медики. Да, это очень умно. И тем не менее, возможно, он допустил промах и бросил изолирующий состав или перчатки и пузырек из-под яда в утилизатор отходов прямо на месте, в спорткомплексе. А почему бы и нет? Это всего лишь доказательство того, что мы и без того знаем: его отравили.

Моррис улыбнулся ей.

– Поскольку мы с преподобным Дженкинсом теперь близко знакомы, а ты вроде бы знаешь, кто это сделал, давай делись информацией.

– Его зовут Билли Крокер. И нам пора с ним потолковать еще разок.

11

Разговаривать с Билли они отправились в особняк на Парк-авеню. Красивая брюнетка, открывшая дверь, выглядела бледной и измученной. И удивленной.

– Детектив Пибоди… Что-то случилось? У вас есть новости?

– Нет, мэм. Лейтенант Даллас, это Мерна Бейкер, няня.

– О, простите, – извинилась Мерна, – когда я увидела вас на экране домофона, я подумала… Входите, пожалуйста.

Небольшая прихожая переходила в коридор, деливший дом надвое, как поняла Ева. Мерна Бейкер, похоже, недавно плакала. На ней были темно-синяя юбка до середины икры и голубая блузка. Короткие черные волосы обрамляли бледное лицо без следа косметики.

«Нет, она не из тех, что нравились Дженкинсу», – решила Ева.

– Нам сказали, что мистер Крокер здесь, – начала Ева. – Мы хотели бы поговорить с ним.

– О! Да-да, он здесь. Он с Джолин и дочерьми. Мы… Сегодня такой тяжелый день.

– Мы постараемся не осложнять вам жизнь.

– Да, конечно. Прошу вас подождать минутку.

Мерна прошла вперед и постучала в дверь. Когда дверь открылась, она заговорила так тихо, что невозможно было разобрать ни слова. Но Ева расслышала донесшийся из комнаты громкий голос Джолин: