Очищение. Том 1. Организм. Психика. Тело. Сознание

Читая сейчас то, что я говорю, вы позволяете моим мыслям как бы прозвучать в вас, но при этом четко осознаете, что это в вас звучат мои мысли, а не ваши. А вот если вы ощупываете нечто с помощью щупа, щуп теряется и перестает иметь собственное значение. Мы словно включаем его в себя. Это значит, что при ощупывании, то есть при изучении или познании чего-то внешнего, я использую любые орудия, которые для этого подходят, включая тело. И если тело недостаточно приспособлено, например, для изучения устройства замка, то я составляю сложное орудие ощупывания, добавляя к телу отмычки, и не вижу разницы между частями этого орудия. Вот что важно!

«Феномен зонда позволяет продемонстрировать как минимум два момента субъект-объектной диссоциации. Во-первых, факт подвижности границ субъекта, а во-вторых, универсальный принцип объективации: свое феноменологическое существование явление получает постольку, поскольку обнаруживает свою непрозрачность и упругость» (Там же, с. 63–64).

Это высказывание Тхостова стоит разделить, потому что первая его часть не бесспорна, хотя и верна. К сожалению, он слишком замаскировал смысл наукообразностью. «Факт подвижности границ субъекта» — высказывание вполне верное, пока имеется в виду некий «субъект» в философском смысле. Иначе говоря, пока субъект — это то, что ощущает свою границу там, где кончается зонд, — все верно. Ну а если перевести это на понятный язык? Что такое субъект?

Если это я, то я, ощупывая нечто щупом, действительно мог на миг утратить осознавание себя и ощущать свою границу там, где происходит ощупывание, то есть как границу тела или как границу сложносоставного щупа. Но это до разделения «сказившихся» понятий. А если присмотреться, то и во время слипания понятий Я все время был вне, все время был наблюдателем, и мои границы не сдвигались. Следовательно, «субъект» в данном случае — некое особое понятие, которое требует описания и исследования. Очевидно, что имеется некое промежуточное состояние между Я и Телом. Между «я есть я» и «я есть тело» есть еще и «я есть тот, кто действует, используя все возможные орудия». Тхостов применяет для его обозначения слово «субъект».

Вторая же часть просто должна быть вынесена в отдельное исследование, настолько она, на мой взгляд, важна.

«Свое феноменологическое существование явление получает постольку, поскольку обнаруживает свою непрозрачность и упругость.

Сознание проявляет себя лишь в столкновении с иным, получая от него «возражение» в попытке его «поглотить» ("иное" не может быть предсказано, и именно граница этой независимости есть граница субъект-объектного членения). Все, что оказывается по одну сторону этой границы, есть Я, а то, что лежит по другую, — иное» (Там же, с. 64).

В сущности, разговор о теле незаметно перешел в разговор о сознании. Высказывание о феноменологическом существовании явлений есть разговор о том, как существуют понятия или образы вещей в нашем сознании. Да и та путаница нашего Я, то находящегося в Я, то в деятеле, а то в орудии, объяснима лишь если будет предположена некая промежуточная среда, своего рода зеркало, в котором отражаются то Я, то внешние вещи, из-за чего все двоится и теряет определенность. Да и какие же это пределы, если вещь постоянно оказывается то по ту сторону границы, то по эту?!

Объяснюсь. Допустим, что наше сознание вовсе не электрические разряды в нервной системе, а тонкоматериальная среда, заполняющая мир. Ну, если и не заполняющая его целиком, то хотя бы выходящая за границы тела в окружающее его, подобно электромагнитным полям. Среда, способная воспринимать и творящая образы воспринятого. Причем, обладающая способностью творить образы, то есть, в сущности, двоить все, с чем сталкивается. От Я до вещей. Что происходит, когда я ощупываю внешний предмет?