Очищение. Том.2. Душа

Теперь, по крайней мере, ясно для нас уже одно, что нервный организм стоит неизбежньш звеном и единственным посредником между внешним миром и душою. Душа не ощущает ничего, кроме разнообразных состояний нервного организма и насколько внешний мир своими влияниями отражается в этих состояниях, настолько он и доступен душе» (Ушинский. Человек, с. 187).

Все это простая научная осторожность ради чистоты рассуждения. Если принять, что человек, точнее, душа, действительно не могут получать сведений о внешнем мире иначе, как посредством нервной системы, то изучать надо именно их взаимодействие. Не требовать же от учителей, которые с середины девятнадцатого века несли в народные массы именно естественнонаучный свет, чтобы они говорили о возможности какого-то иного способа постижения действительности?!

Но вот собственное понятие души — как некой тонкой материи, веществом которой является сознание, — возможно, было величайшим открытием психологии девятнадцатого века. Конечно, оно не могло быть услышано теми, кто не хотел это слышать. А не хотели ни естественники, которым надо было разрушить религиозные представления о душе, ни богословы, которым надо было отбить нападение материалистов.

Война. Вокруг уже вовсю шла война за естественнонаучный передел мира, и никому не было дела до истины или науки…

Глава 3. Задачи науки о душе. Кавелин

Я уже много рассказывал об этом очень несправедливо забытом великом русском психологе, которого научное сообщество невзлюбило со времен травли его Сеченовым и командой «Современника». Кстати, столь же несправедливо был после этого забыт и величайший русский философ той поры — Юркевич. Оба они выкинуты из истории русской науки только потому, что их обгадили и объявили врагами прогресса. И послушное научное стадо до сих пор старается не пастись на открытых ими полях. Философы, правда, еще как-то пытаются вернуть Юркевича, а вот для психологов традиции оказались важнее науки.

Я не хочу в этот раз подробно заниматься Кавелинским понятием о душе и ограничусь лишь кратким рассказом о постановке им самой задачи изучать душу. Я долго думал и не мог понять, почему современные психологи продолжают отзываться о Константине Дмитриевиче Кавелине (1818–1885) как о психологе чуть ли не с презрением. Более того, мне даже передавали плохое мнение психологов лично обо мне исключительно потому, что я писал о Кавелине: мол, какой он психолог, если считает Кавелина хорошим психологом?! Я списывал это на плохое знание ими Кавелина, но загадка оставалась.

Я разрешил ее для себя только сейчас, перечитывая его главный труд «Задачи психологии» (1872) с прицелом рассказать о том, как Кавелин понимал душу. И тут меня поразило откровение: они были правы! Он плохой психолог, он безобразный психолог, он вообще не психолог в том смысле, в каком являются психологами они! Ведь он совсем не писал о психологии, он писал об изучении души!

Не знаю, смогу ли я когда-нибудь передать это свое ощущение: я читал Кавелина и впервые в жизни чувствовал, что еще никогда не читал психологов, которые под психологией подразумевают науку, пытающуюся изучать душу! Да и самого Кавелина я многократно прорабатывал, находясь все в том же привычном для любого профессионала состоянии понимания, что наука психология изучает психологию человека. Просто Кавелин предлагал это делать иначе, как бы путем культурно-историческим…

И вдруг я вижу: он говорит о душе, он знает, что она есть, он понимает, что можно познавать свою душу напрямую, но тогда это будет мистическое или религиозное самопознание, а можно создать науку, изучающую душу. И если ее создавать, то придется сделать душу предметом этой науки и применить к душе найденные наукой способы познания. В частности, при научном подходе придется познавать душу через ее проявления, то есть через то, что доступно науке под именем объективных методов. И даже если вся эта объективность будет несколько кощунственна в отношении такого предмета, как душа, все же такой способ возможен.

Самое главное, поскольку подобное изучение уже все равно пошло, то стоит ввести его в какое-то достойное русло, в русло строгого рассуждения и соответствия приемов самому предмету исследования.

Но исследовать предполагается душу, душу! А не психологию или психику человека, и уж тем более не работу нервной системы! Вот в чем было преступление Кавелина перед современной наукой, за которое его до сих пор наказывают презрительным замалчиванием.