Очкарик 2

То, что его теперь уже бывшая семья осталась в одиночестве на многие перегоны вокруг, его волновало мало.

После головокружительной смены положения в жизни и обществе, ему неожиданно пришла в голову мысль: нужна такая жена, как та орчанка.

Молодая, красивая, стройная и упругая. Конь у него теперь лучший в степи, родня единолично владеет целым посёлком. Неважно, каким образом богатство пришло…

От внезапно открывшейся перспективы обрести такую жену, которой ни у кого в округе не было, полукровка молчал целые два часа, не отвечая на подначки взрослых орквудов и с разной стороны обдумывая столь интересные мысли.

— Невольничий базар, — Асем, не сдержавшись, с ненавистью плюнула в сторону огороженной невысоким забором территории.

Хе тоже нахмурилась и сжалась в комок, косясь на ненавистное место.

— Эй, вы чего? — скользнув взглядом по ним, тут же напрягся и человек. — Чего я ещё не знаю?! Быстро пояснили.

— Проклятое место, — неохотно ответила орчанка. — Наш народ всегда держатся от такого подальше.

— Видимо, оно вашей культуре чуждо до антагонизма, — выдал сразу несколько непонятных слов хуман.

— Ну да. Как ты его в степи в рабстве удержишь? — Хе неожиданно поняла человека.

— Можно сухожилия на ногах подрезать либо ступни наполовину отрубить — тогда ни на стремена нормально ни обопрется, не пешком далеко не уйдет, — хмуро сообщила Асем. — А по хозяйству работать всё-равно сможет. Но только это без толку.

— Почему?! — человек, как обычно в такие моменты, воспылал своей привычной страстью к отстраненным умствованиям.

Которые он сам называл абстрактными понятиями и прочими непонятными словами хоть и знакомого, но нездешнего языка.

— А зачем раб в коше? — вопросом на вопрос ответила орчанка. — За скотом его смотреть не поставишь. Землю мы не пашем. По хозяйству женщины и так справляются. Что ты ему поручать будешь? С оружием в руках тебя охранять?

Как ни странно, Вадим оценил иронию последней фразы, хотя Асем и сказала её обычным серьёзным голосом.

— Шутишь, — кивнул он. — В стиле Асыла, эхх…

— При чём тут он? — дочь степного народа с грустью вспомнила погибшего соплеменника.

— А он с таким же серьезным лицом несерьезные вещи говорил. Кто даёт рабу оружие в руки? — пояснил человек. Потом тут же поправился. — Хотя-я, справедливости ради, была одна культура. Оседлая.

— И что у них рабы делали с оружием?! — несмотря на неподходящее место, орчанка искренне заинтересовалась таким казусом.

— Сражались на арене, на потеху толпе, — непонятно пояснил человек.

Место, к которому они шли узнать о Харте (если повезет — то и записку от него принять), как назло лежало за сектором, где продавали невольников и рабов.

Проходя по закрытой части рынка, Вадим, пытаясь скрывать любопытство, внимательно разглядывал всё подряд по сторонам.

— Можешь не напрягаться, — угрюмо заметила Асем. — То, что тебе интересно, сквозь твои чёрные стёкла никому не видно. Если только по запаху…

— А второго такого носа на рынке нет, да? — Хе уже справилась с первым приступом неловкости и теперь тоже смотрела по сторонам.

Aсем не успела ничего ответить на последний вопрос, когда двери загородки для «особого» товара распахнулись.

— Не напрягаемся, спокойно! — почти прошипел человек, умевший соображать быстро (когда надо).

— Сестра, можешь — помоги! — раздалось из особого загона.

— Они в ужасе, — стеклянным тоном выдавила из себя Хе. — Ауры. Они просто в ужасе.

Две раздетые донага соплеменницы орчанки были сильно избиты, но всё ещё красивы.

Надсмотрщик, он же хозяин, мгновенно проследил за взглядом своего товара:

— Эй, человек, не хочешь ещё вонючек прикупить?

— Тварь… — коротко плюнула в пыль Асем, опуская глаза, чтобы не встречаться взглядом с ненавистным орквудом.

— Здесь только одна вонючка, — безукоризненно вежливо ответил Вадим. — И это не орки и не люди.

Он смерил орквуда презрительным взглядом, не выходя словами за рамки приличий.

Базарная стража, предвидя бесплатное развлечение в особом ряду, весело навострила уши.

— Тебе твоя, — надсмотрщик кивнул на Асем, — потом все уши проклюет. Если только она у тебя тоже не рабыня.

— Опытный, — с неожиданной ненавистью пробормотала Хе, сверкая глазами. — А товар неудобный: девчонки строптивые, рабынями не будут. Ночью могут и глотку перерезать, если…

Полукровка не договорила, но Асем неожиданно поняла, что ей есть ещё о чем расспросить подругу. На досуге, без свидетелей.

— Сестра, помоги. — Одна из двух соплеменниц смотрела только на Асем.