Очная ставка

Если бы таинственный коротковолновик находился в этом районе и пользовался познанскими позывными, то наша служба радиоконтроля должна была бы его немедленно нащупать, в этом я уверен. Но кто знает? В радиоконтроле ведь работают живые люди, и, конечно, они могли проворонить — хотя это и был бы исключительный случай, но с этим нужно считаться. С другой стороны, коротковолновик, подлаживающийся под радиостанцию Митулы, шел на риск, его могли быстро разоблачить, а он, естественно, этого не хотел. У меня голова раскалывалась от разных мыслей. Как все увязать?

Мой начальник в это утро был очень занят, проводил какое-то заседание. Секретарша должна была мне сообщить, когда он закончит. Может, шеф что-то подскажет… Решил идти в приемную и там дожидаться конца совещания, чтобы меня никто не опередил. Наконец двери открылись, и по составу участвующих в совещании я понял, что опять готовится ликвидация какой-то шпионской сети.

Начальник показался мне усталым. Конец недели, да еще сегодняшнее совещание… Наверно, долго меня не задержит.

В кабинете было полно дыма и пахло кофе. Начальник распахнул окно. Свежий весенний воздух ворвался в помещение.

— Рассказывай, что там было, — сказал он. — Твою телеграмму получил, службу радиоконтроля предупредил.

Я рассказал начальнику о Митуле и что привез с собой пленку.

— Какие выводы?

У меня они были подготовлены.

— Что особенно знаменательно, — начал я, — это детальная подготовка всей истории. Митуле дают совет остановить работу его передатчика. Имелось в виду, во-первых, прекратить действие его аппарата на какое-то время; во-вторых, не вызвать тревоги в случае, если бы он услышал и узнал свой голос.

Начальник кивнул в знак одобрения и готовности слушать дальше.

— О Митуле собрал сведения, он вне подозрений. Никогда не передает ночью, — сказал я.

— Этот немецкий коротковолновик фигурирует в международной книге радиолюбителей?

— Проверял. Не фигурирует. Это тоже имеет свое значение, ибо все порядочные коротковолновики зарегистрированы в ней.

— Понимаю. Повтори, пожалуйста, что пока не ясно.

— Не знаю, что обозначают вмонтирование текста песни и переданная ключом неправильная сводка погоды. В песне шифра не обнаружено, это точно. А сводку погоды еще проверяют.

— Сведения о Митуле положительные, но почему подстраиваются именно под его радиостанцию? Неужели по месту ее нахождения?

— Товарищ начальник, ведь это был исходный пункт моего сопоставления с «летающей тарелкой». — Я хотел сказать, «опрометчивого сопоставления», но начальник перебил:

— На эту тему поговорим в другой раз, надо изучить одно явление и не разбрасываться… Да… Значит, налицо новый способ действий иностранной разведки. Но какой?

— Были у нас факты работы нелегальных радиостанций под позывные наших кораблей, санитарных станций, Польского радио, а теперь пришла очередь конкретного радиолюбителя-коротковолновика.

— Минутку! — Начальник закурил. — Как ты думаешь, не была ли эта мелодия сигналом, извещающим о присутствии кого-либо в условленном месте, или сигналом начала синхронного приема с другой радиостанции? Скажем, со станции в Западной Германии?

— Все возможно. — Мнение начальника совпадало с моими предположениями.

— Итак, надо его искать, потом посмотрим. Наверно, он на этом не остановится… Что ты так долго делал в командировке? Что с «летающей тарелкой»?

Я хотел пока избежать не совсем приятного для меня разговора. Верил, что эта загадка будет решена. То, что кто-то прибыл в Польшу с разведывательными целями, не вызывало сомнений. Однако было маловероятно, что агент уже начал действовать.

— С «летающей тарелкой» ничего определенного… — начал я доклад о своей работе в Петрувэке.

— На сегодня достаточно. Вернемся к этому в следующий раз. А теперь уточни сведения об этом коротковолновике из ФРГ в нашем отделе радиоподслушивания. Пусть следят, кому он еще передает и с кем разговаривает. Может быть, о нем знают в союзе радиолюбителей. Такие данные нам тоже пригодятся. Дома включи радио и прислушивайся к их разговорам. Ты должен узнать их работу, это поможет тебе уточнить кое-что. Дело только начинает развертываться. А «летающие тарелки»… Будем искать. Подумай и об этом.

КОРОТКОВОЛНОВИК В ЮБКЕ

Дома я прилег на диван и включил радио. Через какое-то время разговоры коротковолновиков меня всерьез заинтересовали. Говорилось о лампах, антеннах, трансформаторах, о расхождениях волн.

Вот примерное содержание такого разговора:

— Добрый день, пане Андрей. Что у вас слышно? Какой прием?

— Спасибо. Слышно хорошо, заменил антенну. Погода, как в мае, О. К. …

Удавалось отличить варшавские станции, которые прослушивались лучше всех. После общего вызова начал волноваться, кто ответит. Но не дождался. Почувствовав усталость, задремал.

Разбудил меня звонок телефона.