Очная ставка

— Я у себя дома, — отрезала она с возмущением. — И поступлю так, как сама посчитаю нужным.

— Пани Завадовская, я останусь здесь, но, если возникнет необходимость, позовите меня, — многозначительно проговорил доктор.

— За кого вы нас принимаете? — возмутился пожилой.

Когда они оказались в соседней комнате, представлявшей собой нечто среднее между гостиной и столовой, он сказал с некоторым смущением:

— Прошу извинить, действительно, все это как-то…

— Может быть, наконец я узнаю, в чем дело и кто вы такие? — прервала Завадовская.

— Я уже говорил вам, что мы из кооператива «Новое будущее». Ваш муж работает у нас несколько лет.

— К сожалению, я вас не знаю.

— Я — заместитель председателя Малевский, а это — магистр[4] Новак из внутренней охраны кооператива. Однако дело неприятное. Крайне неприятное. Пан Завадовский как-то так вдруг, внезапно заболел и даже не дал знать, не позвонил.

— Муж на самом деле неожиданно плохо себя почувствовал, потерял сознание…

— Да… Что ж, бывает, хотя странно, что именно сейчас…

— Что значит «именно сейчас»?

— Хорошо, буду с вами откровенен. Вчера у нас была проверка, которая проводилась вышестоящей инстанцией. У вашего мужа, старшего инспектора по техническим вопросам, находились ключи от кооперативного склада, где лежат сырье и полуфабрикаты. Это прежде всего вторичные продукты углеводородов, снотворные, хлористые вещества… Впрочем, не в этом суть. Самое главное, там хранятся и алкалоиды, такие, как морфий, кокаин, героин и им подобные. Вы, видимо, ориентируетесь, до какой степени…

— Ориентируюсь, — прервала она. — Но все же не понимаю, в чем дело.

— Мы проверили этот склад, — объяснил магистр Новак, — не хватает примерно двенадцати килограммов наиболее ценных препаратов.

— И наиболее опасных, — добавил Малевский.

— Но ведь… вероятно, не только у моего мужа были ключи от этого склада!

— Не только. Дело, однако, в том, что его заместитель, коллега Лисовский, уже три месяца как пребывает за границей, в ряде африканских стран решает вопросы, связанные с нашим экспортом. Накануне его отъезда мы вместе с паном Завадовским, коллегой Новаком и еще одним из инспекторов произвели опись всех складированных препаратов. С того дня ключи были в распоряжении только вашего мужа. Затем мы сравнили по журналу данные о поступлении и выдаче различных средств с их фактическим наличием. Не хватает, как уже сказал коллега Новак, двенадцати килограммов. Но этого мало. После более тщательной проверки коробок мы установили, что в некоторых из них реактивы попросту подменили.

— Что это значит? — спросила она, изумляясь.

— Это значит, что в одной коробке находился обыкновенный сахар, в других — какой-то нейтральный, не имеющий никакой ценности порошок или жидкость, например дистиллированная вода.

На некоторое время воцарилось молчание. Ирена смотрела на обоих мужчин с возрастающим ужасом. Она была не в состоянии осознать услышанное. Выходит, Янек не только брал (даже в мыслях она не могла произнести слова «крал»), но и занимался мошенничеством!

— Видимо, поэтому… — Она не закончила фразу. «Нет, о попытке самоубийства я им не скажу».

— Вы хотели сказать, что поэтому он в конце концов и расхворался? — спросил Малевский.

— Совесть его заела, — буркнул Новак.

— Оставь, — осадил его заместитель председателя. Он взглянул на побледневшее, словно помертвевшее лицо Ирены, и ему стало ее жаль. — Вы ничего не знали об этом?

— Абсолютно ничего.

— Что ж, мне очень неприятно. Однако прошу вас понять ситуацию, в которой очутился кооператив. Нашим долгом было доложить обо всем прокурору. Мы сделали это только сегодня утром, так как я считал… надеялся, что пан Завадовский придет и все как-то выяснится, хотя что здесь можно выяснить! Никто из нас не имеет права выносить из учреждения ни грамма препаратов и сырья. В дополнение ко всему имело место мошенничество — иначе это трудно квалифицировать! — заслуживающее наказания. Впрочем, мы проверили, находились ли эти коробки на складе перед отъездом коллеги Лисовского. К сожалению, они поступили к нам только через две недели после его отъезда. Таким образом, вся ответственность за недостачу и подмену ложится на вашего мужа…

Доктор Балицкий приоткрыл дверь, взглянул на Ирену.

— Проснулся? — с тревогой спросила она: ей не хотелось, чтобы гости стали сейчас у мужа домогаться объяснений.

Врач отрицательно покачал головой. Посетители обменялись взглядами, после чего Малевский заявил:

— Похоже, что в настоящее время мы не сможем поговорить с паном инспектором. Думаю, в ближайшие часы здесь появится кто-то из прокуратуры или милиции. — Он взглянул на Ирену и после минутного колебания добавил с удивлением в голосе: — Знаете, никак не могу понять, как он мог это сделать и зачем! Может, у вас были какие-то долги и срочно потребовались деньги?

— Нет, у нас нет никаких долгов.

— Ну, тогда… — Он снова заколебался, посмотрел на нее исподлобья: — Ваш муж не наркоман?