Очнись! Выжить и преуспеть в грядущем экономическом хаосе

Примером формирования поведения, выливающегося в геноцид, служит использование нацистами «еврейского вопроса» как мобилизующего и сплачивающего лозунга. Нацисты демонизировали евреев в течение 20‑х годов XX в., возлагая на них ответственность за экономические проблемы Германии. Когда в 1933 г. нацисты пришли к власти, они сразу же начали ликвидировать еврейские общины. К началу Второй мировой войны были созданы еврейские гетто, а в 1941 г. нацисты приступили к «окончательному решению еврейского вопроса». Альберт Шпеер (главный творец карьеры Гитлера с 1933 по 1945 г.) сказал: «Ненависть к евреям была силой, движущей Адольфом Гитлером, и его главной идеей. Возможно, эта ненависть была единственной стихийной силой, которая двигала Гитлером».

Таким образом, ненависть к другим, вызванная отличием этих других, становится политическим орудием, использование которого может очень быстро привести к насилию и гибели тех, против кого обращено это насилие.

Относительно недавняя массовая миграция в европейские страны, происходившая в периоды экономической неопределенности, вполне могла привести к принесению мигрантов в жертву в случае, если надвигающиеся экономические проблемы Запада вызовут серьезное социальное брожение.

Выходцы из Северной Африки и Восточной Европы, турки, арабы, афганцы и другие могут стать пугалами, на которых будет обращена агрессия исполненных ненависти масс. Общество, сталкивающееся со спадом экономической активности и нестабильностью, движимое чувством превосходства, может демонизировать любое из упомянутых выше меньшинств и, возможно, даже прибегнуть к насилию как средству разрядки недовольства.

Воспоминания человека, спасавшегося бегством от холокоста

Далее мы приводим личные воспоминания жертвы холокоста Сюзен Блуман, родившейся в 1920 г. в Варшаве (Польша). Она рассказывает о мытарствах, которые ей пришлось претерпеть при бегстве от нацистов{49}.

«Когда нас довезли, наконец, до Вильно, мы были счастливы, потому что в этом городе у нас появилась возможность обратиться в консульства и посольства, представлявшие большинство стран мира. Мы занимались тем, что ходили от одного консульства к другому, из посольства в посольство и там, рассказывая о нашем трагическом положении, просили разрешения уехать. Никому мы не были нужны. Все консульства, все посольства отказывали нам.

Мы были в отчаянии, в абсолютном отчаянии. Ни малейшего проблеска надежды не оставалось. Мы были просто… людьми без родины, у которых нет никого, к кому можно было бы обратиться. И тут мы услышали о Чьюне Сугихара, о том, что другие беженцы обращаются в его консульство и получают транзитные визы при условии, что у них есть виза Кюрасао, крошечной островной голландской колонии в Карибском море. Проблема состояла в том, что у меня не было паспорта, так что муж помучился, добиваясь, чтобы меня внесли в его паспорт. А когда мы покончили с этими формальностями, голландский консул (он был почетным консулом) уже покинул город. Итак, мы отправились в консульство Японии. Мой муж добился-таки личной встречи с г-ном Сугихара и рассказал ему о том, что происходит с нами. Консул уже знал об этом от других беженцев. И хотя у нас не было визы для поездки куда-либо (транзитную визу дают только для таких поездок), консул Сугихара предоставил нам эту чудесную транзитную визу – пожизненно».