Octava

Вещи приехавших гостей разместили в подготовленных для них комнатах, и спустя полчаса родственники собрались в гостиной дома.

Было уже семь вечера, и взрослые за стаканчиком аперитива стали обсуждать нынешнюю работу, современную политику и неразбериху в мировой системе ценностей, а потом плавно перешли на то, что у кого в жизни из родственников недавно произошло.

Хозяйка дома – Тереза поставила фаршированного яблоками и клюквой гуся в духовку, все, не торопясь, стали рассаживаться за столом. Праздник начинался, а с ним и долгожданный Рождественский ужин.

Питер внимательно рассматривал своих любимых родственников, будто бы видел их впервые за десять лет.

– Да, мои родители за год немного постарели, папа в очках читает газету и не торопливо что-то бормочет себе под нос, мама говорила на ушко внуку Алексу – какую-то интересную историю и он теребил рукав бабушкиного платья и удивленно переспрашивал ее.

Еще увидел, как отец стал осматривать гостиную, и с удовлетворением во взгляде отмечал хорошую подготовку Терезы и Питера к семейному Празднику – Рождеству, при этом одобрительно кивая подбородком вверх-вниз.

– Отец пока ничего не сказал, что же за новость у них с мамой, сегодня он выглядел очень воодушевленным каким-то будущим грандиозным событием.

Словно услышав мысли Питера, отец повернулся к Питеру, их взгляды встретились в пространстве, и он ему ответил:

– Сынок, я скажу главную новость за столом, и мы с твоей матерью надеемся, что эта информация будет для всех нас очень приятной.

Ну что ж, осталось немного времени, и скрытое «тайной за семью печатями», станет явным для всех.

А на рождественском столе, накрытом белоснежной скатертью, расположились красиво сервированные: салатники и соусники, холодные закуски из запеченного мяса и фаршированной рыбы, выпечка в форме пирогов и колечек с сыром. Нарезанные овощи сочетались со свежей зеленью из их домашнего вечно плодоносящего парника, а фрукты напоминали о теплых временах года и апельсины с виноградом грели воспоминания о теплых днях ушедшего лета. Еще на столе были графин с водой и апельсиновым соком, двухлитровый кувшин с домашним вином и графин с наливкой из черноплодной рябины, литровая бутылка виски со льдом, и как всегда в американском доме – несколько бутылок кока-колы.

Запах поджаривающегося в духовке гуся все настойчивее проникал в самую глубину – всех собравшихся за столом, усиливал желание поскорей начать застолье. К тому же, ароматное главное блюдо, обещало быть вкусным, с румяной корочкой и сочным внутри.

Питер постучал вилкой по своему бокалу с домашним вином, призывая всех к молчанию, и обратил внимание на себя.

Все обернулись к нему, ожидая от Пита, что он хотел этим сказать, и он начал свою речь:

– Дорогие мои родственники! Предлагаю нам всем вспомнить, зачем мы сегодня здесь собрались.

Сказав это, он продолжил:

– Господь наш, благодарим Тебя за пищу, которую нам дал, и за возможность собраться вместе! Будь к нам добр и прости наши прегрешения! Даруй нам будущий год в радости и здоровье! Аминь! – закончил Питер, и все за столом повторили вслед за Питером: «Аминь!»

– Давайте будем ужинать, – сказала Тереза, и все начали активно накладывать салаты и закуски.

Питер пошел открывать духовой шкаф, и аккуратно открыв нагревшуюся дверцу, выпустил в гостиную ароматное облако, исходившее от жарящегося гуся, и наконец, под взгляды всех присутствующих, показалась и сама дичь: на большом противне, обложенная печеными парными яблоками и под золотистой корочкой, изнывавшая от вытекающего аппетитного светлого сока и гордого одиночества. Он поставил дымящееся блюдо на стол и под одобряющие голоса детей, взял нож для разрезания главного Рождественского гуся.

И вдруг, послышался очень громкий лай Алабая, собака была сейчас в вольере рядом с домом.

Гости и хозяева вздрогнули за столом, словно были застигнуты врасплох внезапным событием. Спустя несколько минут, раздался звонок в дверь.

– Хммм, кто бы это мог быть, наш почтальон или соседи пришли поздравить нас, – подумал Питер, и спокойно встав, направился в сторону входной двери. Родственники, повернув голову вслед уходящему Питеру, мысленно были с ним.

На крыльце, в дверях, стояли трое мужчин, которые были ему не знакомы.

– С Рождеством! – сказал один из них, и спокойно смотря в глаза Питера, спросил его: «Разрешите войти?»

И не дожидаясь одобрения своего визита от хозяина, они зашли в дом и закрыли за собой дверь.

Питер, совершенно не понимая – кто эти люди, пропустил одного из них в гостиную, потом второго и затем третьего. Все сидящие за столом родственники с интересом и явным желанием узнать, кто же это пришел в дом Джонсонов на Рождественский вечер – наблюдали за происходящим!

Перед ними стояли трое мужчин: один из них был явно постарше остальных, на вид около пятидесяти лет, среднего роста, с сединой на висках и светлой бородой, его товарищи выглядели помладше: второй выглядел на сорок лет, темноволосый и высокий, и третий был совсем молодым блондином среднего роста, не больше тридцати лет.