Одаренный проклятием

Так они и просидели до позднего вечера, вспоминая давно забытые моменты, вспоминая незначительные события и придавая им новый смысл. Во всём главное смысл. Неважно, каким он был несколько лет, десятилетий или веков назад. Важно, какой он сейчас. Что он сохранился. Деформировался, но сохранился.

Глава 27

- Ты уверенна, что хочешь этого? – в третий раз уточнил я у Нильской.

         Она лишь фыркнула в ответ:

         - Точно. Не тяни кота за яй… хвост. Чем быстрее ты проведешь обряд, тем быстрее я от тебя отстану.

         - В чем логика? – бурчал я, посыпая кухню солью, -  Говорящая – она. А призыв словами должен делать я. Учитывая, что меня все зовут – видящим. Я должен смотреть,  а не звать.

         - Хватит возбухать, -  ткнула меня локтем в ребра Олеся, -  Ты мне должен.

         - За что же? – заинтересовал меня такое поворот событий.

         - За моё присутствие в твоей жизни, -  показала язык девушка.

         - Кто же меня так наказал.

         Говорящая сделала вид что обиделась, но потом опять заладила «Поторопись» «Поспеши».

         - Всё готово, -  выпрямился я, отряхивая соль с одежды. На кафельном полу виднелся идеальный белый круг и защитные руны в форме трезубцев внутри.

         - А свечки? – поинтересовалась она, вспоминая мои рассказы про предыдущие вызовы душ. Надо же было проболтаться.

         - Сегодня не нужны.

         - Почему? – пристала ко мне эта язва с очередным вопросом. У тебя же сама Смерть -  хозяйка. Почему у нее не узнавать ответы на все «почемучки»? Хотя, посмотрел бы я, сколько она продержалась после цен, которые загнула бы «старуха с косой». Интересно, почему именно такой образ закрепился за ней? Много я слышал версий. Но ни одной правдоподобной. Помниться говорящая сравнила себя с оружием, собирающим дань – косой. Но всё равно – образ до безумия глуп и наивен.

         - Заснул? – безобидно щелкнула меня по носу Нильская.

         - Вспоминаю слова, -  оскалился я, -  ты же не хочешь, чтоб вместо твоей мамы к нам пришла какая-нибудь тварь заграничная.

         - Если разозлить мою маму – разницы не найдешь.

         - Добрая дочь, -  покачал я головой. – Ладно, ты же мозг съешь. Стань мне за спину и держись как можно ближе. Поняла?

         - Угу, -  отозвалась Нильская, и обняла меня со спины. Я чуть не подавился словами заговора. Близко не означало в меня врасти. Но если ей так спокойнее…

         И вот опять. Это знакомое, но такое странное ощущение. Будто не я, а кто-то другой заставляет произносить слова. Кто-то невидимый дергает за нитки, и я как кукла выполняю команды кукловода. Будто всего на секунду я одалживаю своё тело кому-то или чему-то другому. Это такое страшное и в то же время манящее чувство. Беспомощности и силы. Утраты и приобретения.

         Но это длится всего несколько мгновений, а потом я снова чувствую тело. Опять могу быть собой. Тем, кем никогда не хотел бы быть. Но это уже другая история.

         - Здравствуй, Нильская, -  поприветствовал я медленно проявляющийся светлый силуэт. Всё вокруг заволокла мгла. Она поселилась и в дальних углах, и в складках штор,  и даже перед моим носом. В этом особенность данного ритуала. Мир замирает. Всего на миг. Но за этот миг – ты можешь пообщаться с давно ушедшей душой. Ведь для мертвых «время» теряет всякий смысл. Они не следят за ним. У них нет часов. Всё потому, что мертвецы свободны от такой ненужной вещи, как время. Оно ведь только всё портит. Люди из-за него опаздывают, спешат, а иногда и теряются. Время – самая бесполезная штука придуманная человечеством.

         - Кто ты? – гулом разнеслось по кухне, теперь спрятанной в непроглядной тьме.

         - Это не имеет значения. С тобой хотела поговорить дочь. -  Я с огромным усилием расцепил пальцы девушки, сплетенные у меня в районе живота. – Я думаю, что и ты соскучилась по Олесе.

         - Олеся? – в голосе призрака заиграли нотки интереса, она уже приобрела форму худощавой женщины с короткими волосами. Души часто оставляют себе облик, которым были наделены при жизни. Скорее всего – это дело привычки, нежели желания остаться собой. Хотя кто я такой, что бы строить гипотезы о покинувших нас навсегда.

         - Мама? – неуверенно шагнула к ней говорящая, всё время крутясь на месте, как слепой щеночек. Она не могла ее видеть – только слышала. Я поставил девушку перед собой, словно отгородившись от призванного призрака, и давая возможность семье поговорить.

         - Доченька, -  голос женщины дрогнул, она протянула руку для того, чтобы прикоснуться к щеке своего ребенка, но защитный круг сработал на совесть. Её откинуло в сторону, не позволяя приблизиться к живым.

         - Пусти меня к Олесечке, -  зарычала она раненым зверем.

         - Вы можете только поговорить, -  я сжал предплечья девушки, выражая свою поддержку.

         - Мама, -  наконец открыла рот блондинка, -  я скучала. – На  мою руку капнула вода.

         - Солнышко моё, -  грозный призрак превратился в обычную женщину, которая больше десяти лет не видела свою дочь.

         - Как ты? – наверное, это был самый глупый вопрос за всю историю, заданный привидению.

         - Всё хорошо. Я рада, что ты здорова. Но у меня очень мало времени, что ты хотела, маленькая?

         - Папа, -  тихо произнесла Олеся, -  Он женился во второй раз. И отношения с Галей намного лучше, чем с ним.