Одаренный Проклятием

И всё же, кто стоит за всем этим? Если моя первоначальная цель была найти убийцу друга, то теперь я должен докопаться до истины. Эта неизвестность забрала у меня двух близких людей и спокойствие. Я это никому не прощу. Что ж, игра началась. Кукловод, дергай за нитки! Я готов к неизбежности.

Глава 9

— Рад, что ты пришел, — с порога начал Клинчук, потом запнулся на полуслове и виновато улыбнувшись, пропустил в квартиру.

— И тебе привет, — отозвался я, рассматривая друга. Под глазами у него залегли глубокие тени, будто парень не спал минимум несколько суток, руки мелко дрожали, а где-то в зрачках вспыхивал огонек надежды.

— Чай или кофе? — Паша уже тарахтел посудой на кухне.

— Чай, — я прошел за другом, предварительно сменив кеды на комнатные тапочки с мордами свиней. Помню, как он специально для меня их купил, приговаривая, что такого свинтуса как я — никогда не видел.

Паша поставил на стол две чашки с дымящимся напитком и вазу с печеньем. Он, наверное, мог принять гостей в любой момент. За что я уважал Клина так это за то, что у него всегда были дома вкусняшки.

— Рассказывай, — обратился я к другу и откусил кусочек шоколадного печенья.

Клин провел рукой по выбритой голове:

— Да я даже не знаю с чего начать. Уже неделю мне сниться один и тот же сон. И с каждой ночью он все ярче и ощутимее.

Паша замолчал и уставился на стену, выложенную бежевой плиткой. Я проследил за его взглядом.

— Клин, не тормози!

— Ах, да, — встрепенулся он, — Извини. Я уже вторые сутки на одном кофе и живу, чтобы не заснуть, — он отхлебнул бодрящий напиток и вновь постарался ввести меня в курс дела. Но все время сбивался с мысли, а потом, махнув рукой, выложил всё в одном предложении:

— На тот свет они меня зовут. Чуть ли не с реверансами приглашают.

Я подавился чаем и закашлялся. А друг продолжил:

— Последний раз за руки хватали, за собой тащили. Хорошо, что будильник прозвенел. А я в свои двадцать семь умирать не хочу. Может, ты сможешь что сделать? — в его светло-голубых глазах вновь вспыхнула надежда.

Я наконец-то смог взять себя в руки и успокоиться после таких откровений:

— Паш, я не вижу над тобой нависшей угрозы. Как бы тебе объяснить…, - я взлохматил волосы, — Когда человеку что-то угрожает, я вижу над ним отблеск смерти, беды. Но у тебя ничего. Абсолютно чистый фон.

Я вспомнил сентябрьский школьный день и маячащую за спиной у Прохорова серую тень опасности. Еще не сама смерть, но ее предвестник.

Внешне их почти не отличишь, только интуицией.

— Тогда что мне делать? — Клин опустил глаза в пол и, кажется, уже смирился со своей кончиной.

— Как бы странно это не прозвучало для твоей озабоченной фантазии, но сегодня я ночую у тебя.

Паша кинул на меня вопросительный взгляд, а потом его мысли взяли верх и парень захохотал.

Я ухмыльнулся и допил остатки чая.

Такие сны сами собой не исчезают. Приход во снах мертвых знакомых или родственников нередко свидетельствуют о скорой смерти. Но почему я тогда не вижу нависшей угрозы над другом? Что-то здесь не чисто. Хотя о чем это я? Моя жизнь сейчас взяла резкий поворот без спроса. Приходиться подстраиваться. И разбираться во всем, что не ясно. Не хотелось бы мне потерять еще одного друга детства.

Мы перебрались в зал и рассматривали старые фотографии в альбоме.

Клин не был моим одноклассником, но фоток от этого не поубавилось. К каждому снимку мы вспоминали какой-то забавный случай и еще минут пять сотрясали стены.

— Давно я не открывал их, — честно признался Паша, — А это не выглядит по-дурацки?

— Воспоминания никогда не будут дурацкими, — пожал я плечами, — Хоть и выглядим мы сейчас как две девчонки.

— Ты кого девчонкой назвал? — постарался сохранить серьёзное выражение лица друг, но у него это не получилось.

Я тоже улыбнулся, но промолчал. В руках у меня было зажато изображение десятилетней давности.

— Я помню этот день, — тихо отозвался Клин, глядя на снимок на котором Серёга тузился с Левенчуком.

— Я тоже.

На самом деле сложно забыть момент, когда раскрываешь перед кем-то душу. Особенно когда рассказываешь близким людям о своей тайне. О том, во что не посветил родственников, только ребят.

Я ведь лишь сейчас понимаю, что дар проявлялся и в раннем детстве.

Клочками. Призрак дяди, еле заметные тени. Но лет до десяти их почти не было или я не замечал? А потом, как прорвало. И не только потусторонних, а и мои знания. Откуда-то появлялась информация о том или ином явлении. Не вся, но в общих чертах я понимал что происходит. Это было до ужаса странно и страшно, переживать все самому. Будто обзавелся шизофренией. И даже обратится за помощью не к кому. Ну не к родителям же идти? Они наверняка бы наняли мне хорошего дядю в белом халате и оплатили бы то лечение, что он посоветует. Понимая это, я пошел к тем, кому мог доверять полностью — к друзьям. Из всей компании я выделил лишь небольшую группку или даже не я. Так подвернулся случай, что мы оказались в тот день вместе: я, Прохоров, Левенчук и Клин. Настя же обо всем узнала намного позже, в катакомбах.

Я помню тот день, как будто это было неделю назад.