Одарённая

Найдя молодое дерево с крепкими гнущимися ветками, она выбрала самую изогнутую – для лука, и несколько длинных и прямых – для стрел. А потом у нее появилась идея. Срезав и разделив несколько веток, Катса начала плести что-то вроде квадратной корзины длиной, шириной и высотой примерно с руку. Она сплела ее довольно туго, оставив небольшие зазоры между прутьями. Когда она вернулась обратно к озеру, По так и сидел, а Биттерблу все еще искала хворост. На одном плече Катса несла корзину, а второй рукой держала перепелов и ветки. Отрезав кусок веревки и прикрепив ее к углам корзины, она опустила корзину в озеро – так глубоко, чтобы ее было не видно, – и привязала концы веревки к кусту на берегу. Затем она снова сняла сапоги, куртку и штаны, еще раз приготовившись ощутить ледяной холод воды в озере.

Нырнув, она замерла где-то у поверхности воды и принялась терпеливо ждать. Если где-то рядом мелькала рыба, то тут же становилась ее добычей.

Катса подплывала к корзине, раздвигала верхние прутья, запускала рыбу внутрь и снова сдвигала прутья. Потом плыла обратно, ловила еще одну рыбину, подплывала к берегу и отправляла извивающееся тельце в корзину. Она ловила эту рыбу для По, и наловила так много, что в конце концов корзина оказалась переполнена.

– Наверное, придется их кормить, – предположила она, выйдя на берег и одевшись. – Но на какое-то время тебе их должно хватить.

– А теперь вам пора ехать, – твердо сказал По.

– Сначала я хочу сделать тебе костыли.

– Нет, – отрезал По. – Вам пора.

– Я хочу…

– Катса, неужели ты думаешь, что я хочу, чтобы вы уезжали? Если я говорю, что вы должны ехать, то только потому, что вы и вправду должны.

Она посмотрела ему в глаза и отвернулась.

– Нам нужно разделить наши вещи, – сказала она.

– Мы с Биттерблу уже это сделали.

– Я хочу в последний раз перевязать твое плечо.

– Девочка уже перевязала.

– Твоя фляжка с водой…

– Она полная.

Биттерблу спустилась с вершины холма и подошла к ним.

– Хижина лопается от дров и хвороста, – сообщила она.

– Вам пора ехать, – еще раз повторил По.

Он попытался податься вперед и остановился, стараясь удержать равновесие.

Катса проглотила возражения и подставила ему свое плечо. Биттерблу отвязала лошадь, и все отправились обратно к хижине.

«Ты уже лучше держишься на ногах, – пыталась внушить ему Катса. – Поедем с нами».

– Сестра… – начал По. – Не давай ей бешено нестись на лошади. И смотри, чтобы она спала и ела от случая к случаю. Она будет пытаться отдать тебе всю еду.

– Как делал ты, – ответила Биттерблу.

– Я пытался отдать тебе бо́льшую часть еды, – улыбнувшись, заметил По. – А Катса будет пытаться отдать тебе все.

Они остановились у входа в хижину, и По прислонился к дверному косяку. «Поедем с нами», – подумала Катса, стоя перед ним.

– Они будут висеть у вас на хвосте, – проговорил По. – Нельзя подпускать их настолько близко, чтобы они могли заговорить. Подумайте, как можно замаскироваться. Вы, конечно, грязные и оборванные, но даже так вас любой дурак узнает. Катса, я не знаю как, но ты должна что-то сделать со своими глазами.

«Поедем с нами».

– Биттерблу, помогай Катсе, если чьи-нибудь слова одурманят ее. Обе помогайте друг другу. И не доверяйте монсийцам, ясно? Нельзя верить никому, кого мог коснуться Дар Лека. И даже не думай, Катса, что сможешь его победить. Единственное ваше спасение – бежать от него. Понятно?

«Поедем с нами».

– Катса, – его голос звучал резко, но все же нежно, – ты поняла все, что я сказал?

– Да, поняла, – отозвалась Катса.

И когда по ее щеке скатилась слеза, он подошел и вытер ее пальцем. Несколько секунд По смотрел ей в лицо, а потом повернулся к Биттерблу. Опустившись перед ней на одно колено, он взял ее руки в свои.

– До свидания, сестра, – проговорил он.

– До свидания, – серьезно ответила малышка.

По осторожно поднялся и, прислонившись к дверному косяку, закрыл глаза и вздохнул. Открыв их через мгновение, он посмотрел Катсе в лицо, и его рот искривился в легкой усмешке.

– Ты ведь предупреждала, что когда-нибудь оставишь меня, Катса.

– Как ты можешь шутить? Знаешь же, я не это имела в виду. – Она еле сдерживала рыдания.

– Ох, Катса. Тигрица…

Он коснулся ее лица и улыбнулся. Ей было так больно смотреть на него, что она почувствовала: ни за что не сможет оставить его одного. По обнял ее и поцеловал, прошептав что-то на ухо. Она прижалась к нему так сильно, что плечо должно было заныть, но он ничего не сказал.

Когда они уезжали, Катса не обернулась. Только крепко прижала к себе Биттерблу, мысленно взывая к нему, и его имя взрывалось внутри такой болью, что еще долго она не чувствовала больше ничего.

Глава двадцать девятая