Одеон

По ночам я смотрела на спящего Пашу, и мне было не по себе. Страшно за него и за себя. «Интересно, а мама так же смотрела на отца, когда ещё была жива?» – думала я в те моменты, и вскоре засыпала тревожным сном.

К моменту покупки замка в Нормандии за 4 000 000 евро – у меня не осталось вопросов. Паша занял должность гендиректора корпорации, в нашем распоряжении был частный самолёт, а помимо крошечной квартирки рядом с Одеоном, у нас появились апартаменты на улице Виктора Гюго.

– Madame? – мои мысли перебил дворецкий, просунувший голову в дверь мастерской.

– Oui, – ответила я.

Готье начал быстро говорить на французском, но я не разобрала ни слова.

– In english, please, – попросила я.

– Yes, madame, – Готье улыбнулся. – Remind me about your tomorrow leaving please. At what time do you need car and should I ask Rose to pack your baggage?

– At 10 am, please. I need car only to the nearest train station, and I’ll do everything by myself.

– Are you sure? Only to the train station?

– Oui, Gauthier.

Готье учтиво улыбнулся и вышел. Я залпом допила оставшееся в бокале вино. Больше всего на свете хотелось забыться, но каждый раз, когда я оставалась одна, вся моя жизнь с Пашей начинала мелькать перед глазами. Сегодня это было особенно мучительно. Не зря я взяла две бутылки.

«Напиться и уснуть» – решила я. Как и каждый вечер последние четыре месяца, что не было Паши. Да и вряд ли бы его присутствие что-то кардинально изменило, кроме эпизодических занятий сексом и разговоров о том, что ему нужны дети. Он не хотел принимать факт, что у меня не получалось забеременеть.

Я знала, что у него меняются любовницы, самой молодой был 21 год. Свеженькая Вице-мисс Россия. Мне, словно мазохистке, доставляло удовольствие представлять, как после секса она заводит с Пашей разговор обо мне и уже прямо говорит, что хочет за него замуж. Паша начинает на неё орать, чтобы она не забывалась, она затыкает рот, возможно, его членом, и продолжает терпеть, ненавидеть меня и верить, что когда-нибудь всё переменится. Но не переменится. Я не знала, что за игру ведёт Паша, и на чём вообще держится наш брак, но его устраивало положение вещей, по каким-то причинам он не хотел убирать меня из своей жизни, а я… Я, как и всегда, не знала, чего хотела.

2

Я не стала брать с собой много вещей. Достала из кладовки рюкзак, закинула в него немного одежды, «Степного волка» Гессе, чтобы почитать в поезде, зарядку для телефона, макбук и косметичку.

Оделась просто: джинсы, кроссовки, толстовка и плащ. Мне кажется, что водитель, что Готье удивились моему внешнему виду и вообще такой спешке: я без ведома Monsieur Pogodin куда-то собралась и попросила довезти меня только до станции.

Готье посадил меня в машину; дорога занимала минут пятнадцать, но во избежании лишних разговоров я притворилась спящей, а на подъезде к станции действительно задремала.

Выйдя из авто, спешно попрощалась с водителем, захлопнула дверь и пошла к кассам за билетом.

У меня было немного налички – евро двести – и карточка, которую пару лет назад в тайне от Паши мне дал отец. Поначалу я отнекивалась, но сейчас была ей рада, потому что обо всех покупках, которые я совершала с обычной карты, Паше докладывал помощник, а помощнику – смс.

Это не было побегом. У меня вообще не было плана. Очередной выкидыш, мысли о Пашиной вице-мисс, которую он наверняка сейчас поёбывает в Москве, – заставили меня сделать хоть что-то. Поэтому я купила билет до Парижа, решив погостить у двоюродной сестры. Саша уже два года обитает в нашей крошечной мансарде на Одеоне.

Квартира и вправду была очень маленькой – там одному-то тесно, но лучше я буду спать на полу с Сашей, чем поеду в хоромы на улицу Виктора Гюго, где сейчас живёт Пашина мама.

Я хорошо относилась к свекрови, но мне сложно с ней общаться – из-за её безусловной любви к сыну. Она его идеализировала, и я не хотела разрушать её грёз, но слушать без конца, какой он замечательный, отправил её с подругой отдыхать в Ниццу на прекрасную виллу, дал деньги на очередной шоппинг, я не могла…

До отправления поезда оставалось полчаса. Глазея по сторонам, я увидела в витрине кафе свою любимую семью. Звучит странно, но эта пара с двумя детьми – всегда привлекала моё внимание. Больше года я наблюдала за ними исподтишка – и чувствовала себя маньячкой.

Они живут в небольшом посёлке недалеко от станции. Нередко я видела их, когда выезжала в городок по мелким делам.

Было в них что-то притягательное… Какая-то простота. Я завидовала: их семейному счастью, тому, что скорее всего отец семейства был простым работящим парнем, а не российской чиновничьей продажной задницей. И мать семейства, вероятно, родилась в обычной семье, где не было того дерьма, через которое прошла я.