Одержимая

– Спасибо, Тома. Завтра был очень вкусный. А сейчас прошу простить меня, мне пора собираться. Как я поняла времени у меня осталось немного.

Она поднялась и вышла из-за стола, высоко вскинув голову, прямая как стрела. Тамара перевела взгляд на стол и горестно покачала головой – бутерброд был один раз надкушен, а кофе и вовсе нетронут. Марине приходилось тяжелее всех. К сожалению, бедняжка слишком растворилась в Алексе и теперь не могла понять, как ей жить дальше. Тома бесшумно подошла к их спальне и сначала хотела постучать в закрытую дверь, но, подумав минуту, вздохнула и вернулась на кухню. Она механически убирала со стола и думала о том, что Марина замкнулась в себе и отгородилась от остального мира, а ведь на самом деле ей нужна помощь. Жаль, что сейчас она ее не примет.

Максим приехал минута в минуту. Уставший, не выспавшийся, но тем не менее гладко выбритый и вкусно пахнувший дорогим парфюмом, он нежно обнял тетю, прежде чем вопросительно кивнуть в сторону запертой спальни. Тома не успела ничего ответить, потому что дверь внезапно открылась, и Марина вышла в коридор.

Умеренный макияж – только тон и ресницы, все максимально естественно, черное трикотажное платье-лапша до середины колена, волосы, уложенные мягкими волнами и скромно прикрытые ажурным шарфом. Она выглядела прилично и полностью соответствовала печальному событию. Лишь внимательный взгляд мог разглядеть легкую дрожь рук и то, как слегка провисала одежда на исхудавшей фигуре.

– Мне нужно попить, и мы можем ехать. – Ри прошла на кухню мимо Макса, удостоив его только легким кивком головы. Он даже не успел ничего сказать, как она вернулась в прихожую, на ходу застегивая небольшой изящный клатч. – Я готова.

Дальше все было как в кино, длинном и низкопробном фильме ужасов. Небольшая церковь, кругом карусель незнакомых лиц, удушающий запах ладана и шепот, нескончаемый поток соболезнований. Ее хватило только минут на двадцать, а затем Марина просто ушла к Алексу. Она стояла в изголовье гроба и неотрывно смотрела на любимое лицо, стараясь запомнить родные черты, оставить в памяти до последнего вздоха. Иногда Ри наклонялась и нежно целовала его в лоб, одновременно шепча что-то тихим ласковым голосом. Максим сначала хотел увести его, но Диана успела поймать его за руку и печально покачала головой. Мужчины… Им было не понять, что Марина прощалась со свои возлюбленным, и ей не нужно было мешать. Ведь по сути это их последние мгновения вместе, несмотря на то, что один из них уже умер.

Погода стояла солнечная, но на кладбище, в тени раскидистых деревьев, было немного прохладно. Чтобы не выдать нервную дрожь, Ри до побелевших пальцев стиснула сумочку в руках. Прощающиеся вереницей двигались мимо гроба, похлопывая покойного по руке, а кто-то клал ему в ноги длинные роскошные розы темно-красного цвета. Ее глаза напряженно следили за происходящим, и в темной глубине вспыхивали искорки гнева. Она пыталась удержаться, но нежданная ярость оказалась сильнее.

– Хватит! – Марина говорила негромко, но ее голос дрожал от злости. В каком-то яростном порыве она скинула цветы на землю и повернулась к толпе лицом. – Это просто цирк. Вы все знаете, что Алекс не любил, когда ему дарили цветы. Его раздражал запах увядающих роз, он считал, что так пахнет смерть. Зачем вы притащили эти лживые веники?! Вы хотите запереть его навечно в этой вони? Неужели он не заслуживает покоится с тем, что было ему дорого?

Все произошло слишком быстро. Проводить Алекса в последний путь приехало много людей, но все они остолбенели, когда увидели огромный кухонный нож, сверкнувший в девичьей руке.

– Мариш, солнышко, только не надо рубить с плечами. – Макс первый пришел в себя и, успокаивающе подняв ладони, сделал к ней медленный шаг.

– Ты не понимаешь, так будет правильно. – Она печально улыбнулась, прежде чем схватить свои роскошные локоны левой рукой, собрав их в импровизированный хвост, и тремя рваными движениями обрезать их практически под корень.

Легким водопадом волосы упали в гроб, укрывая покойного шелковистым саваном. Наступившую тишину нарушил легкий звон, когда нож выпал из ослабевших пальцев. Сотрудники ритуальной службы хотели смахнуть темно-рыжие пряди, но Максим остановил их взмахом руки. Медленно он подошел к потерянной Ри и бережно обнял. Она уткнулась носом ему в грудь и негромко разрыдалась. Слезы, копившиеся в ней неделю, наконец нашли выход, но это не принесло облегчения. Где-то в толпе Диана всхлипнула, крепко сжав руку Тамары. Они обе прекрасно понимали, что время совсем не лечит, и пройдет ни один месяц, прежде чем боль Марины станет чуть глуше.

Редкие солнечные зайчики, пробившись через листву, скользили по умиротворенному лицу покойного, затем по белоснежному савану, чтобы вспыхнуть золотистыми искорками на прекрасных темно-рыжих волосах. Мертвую тишину нарушали только женские всхлипы и тихие щелчки, с которыми закрылась крышка гроба, навсегда отрезая Алекса от мира живых.

Глава 18.

11 мая 2014 года.