Одержимость

Видение передо мной было совсем не таким, как я ожидал, но я не жаловался. Лорел больше не была одета, она была абсолютно голой, каждый гребаный изгиб и впадинка были наги.

Она потянулась за одеялом. Хорошая попытка, милая.

Я поднял его выше, улыбка изменила выражение моего лица. Я ни за что не отдам его.

— Ужин почти готов. У тебя есть пять минут, чтобы притащить свою милую задницу вниз, или угроза перекинуть тебя через плечо все еще остается в силе.

Я почти расплылся в улыбке, когда она отодвинулась, подняв подушку и укрывшись ею.

— Кадер, это… недопустимо.

— Нет, Док. То, что ты нарушаешь мои правила, недопустимо, и это больше не повторится. Я же велел тебе держаться подальше от моей комнаты. Ты ослушалась. Я сказал, что тебе нужно поесть, и ты ушла. Этого дерьма не будет. Только не в моем доме. Никогда больше.

Я бросил одеяло у края кровати, оставив подушку в качестве ее щита. И все же я не мог сдержать своего любопытства.

— Неужели наша маленькая беседа так разожгла тебя, что ты не можешь оставаться одетой?

Лорел наклонилась и натянула простыню, прикрывая все от груди ниже. Ее руки были скрещены на груди, волосы слегка растрепаны, а голубые глаза метали в меня кинжалы.

Она была чертовски горячей.

— Ты разделась? — спросил я, и в моем тоне послышались веселые нотки.

— Прекрати. — Она хлопнула ладонью по кровати рядом с собой. — Я сняла одежду, потому что у меня нет чистой. Я не хотела спать в грязной одежде на свежих простынях.

Черт. Казалось, мой послужной список в том, что я делал дикие комментарии, все еще был нетронут.

— Подожди минутку, — сказал я, качая головой.

Поспешив в спальню, я достал из шкафа две футболки и рубашку на пуговицах. Черт возьми, они на ней будут как платья. Я также схватил пару боксерских трусов из комода. Когда я вернулся в ее комнату, она стояла, завернувшись в простыню. У меня были представления о римских богинях в тогах. Эти образы бледнели по сравнению с тем, что было передо мной.

— Вот, — сказал я, бросая одежду на кровать. — Четыре минуты. И после того, что я только что видел, надеюсь, у тебя ничего не получится. Эта голая задница на моем плече доставит мне больше удовольствия, чем тебе.

— Убирайся. Ты не прикоснешься к моей заднице.

Усмехнувшись, я повернулся, чтобы уйти, но, не дойдя до двери, остановился.

— Я подумал, тебе следует знать: все кончено. Я послал сообщение тому, кто меня нанял. Ты мертва.

Глава 10

Мейсон

Более семи лет назад в особняке на Линкольн-парк, Чикаго.

Стерлинг Спарроу ответил детективу чикагской полиции:

— Моей матери нужно время, чтобы смириться с потерей мужа, прежде чем вы или кто — либо другой сможет поговорить с ней.

Женевьева Спарроу кивнула, стоя в глубине примыкающей гостиной. Изящно сидя на бархатном диване, она, казалось, глубоко задумалась о чем-то, лежащем у нее на коленях. По правде говоря, прежде чем впустить детектива, Спарроу велел матери быть на виду и молчать. Сейчас было слишком много переменных, чтобы она могла добавить какую-либо ненужную информацию.

Детектив Джеймс, получивший повышение после патрулирования городских улиц, недавно получил назначение в полицейское управление Чикаго по борьбе с организованной преступностью. Хотя он думал, что он акула, почуявшая кровь, он жестоко ошибался. Если придерживаться аналогии с рыбой, то он был всего лишь селедкой, беспомощно барахтающейся в стае барракуд.

Детектив пошаркал ногами по блестящему мраморному полу и выпрямил шею, изо всех сил стараясь заглянуть в особняк Спарроу. Этого не должно было случиться. Мы со Спарроу стояли плечом к плечу в вестибюле, привратниками, не пускавшими его.

Детектив сглотнул.

— Мистер Спарроу, почему вы здесь?

— Этот вопрос кажется немного простоватым в устах детектива. Возможно, департамент нуждается в том, чтобы вы вернулись на улицы, регулировать движение. — Прежде чем детектив Джеймс успел ответить, Спарроу продолжил: — Офицеры из крупного чикагского полицейского управления пришли сегодня в мой офис и сообщили о кончине моего отца. Не нужно быть детективом, чтобы предположить, что утешить мою мать, члена совета района, и защитить ее от неизвестных угроз будет моим главным приоритетом.

— Она ваш главный приоритет?

Сделав шаг вперед, я решил, что достаточно долго стоял молча.

— Добрый вечер, детектив Джеймс. Миссис Спарроу будет свободна после того, как похороны ее мужа будут организованы и завершены. Сейчас не самое подходящее время.

Я сделал еще один шаг вперед.

Детектив Джеймс поднял руку.

— Из уважения к члену совета я не буду настаивать. Я, однако, вернусь.

— Обязательно возьмите с собой соответствующие документы, — сказал Спарроу. — Этот дом — частная собственность, а моя мать — правительственный чиновник.