Одержимость

– В прошлый понедельник весь день лил дождь: в такую погоду преступнику ничего не стоило остаться незамеченным (тем более что квартира Ледяева находится на первом этаже). А, кроме того, еще не факт, что он был забрызган кровью!

– Это почему?

Полицейский покосился на меня, а потом снова открыл свою папку и достал оттуда бумагу с нанесенным на ней планом квартиры, где было совершено убийство. Я увидел коридор, который в середине своего пролета имел две двери, ведущие в противоположные комнаты: с одной стороны, была кухня, с другой – гостиная. Как раз именно в этом проходе и лежало обезглавленное тело жертвы.

– Судя по всему, Ледяев сам впустил убийцу в свою квартиру.

– Это был его знакомый?

– Похоже на то! После чего он, ничего не подозревая, пошел по коридору, – и тогда-то преступник выхватил свой клинок, который ему каким-то образом удалось незаметно пронести, и нанес удар сзади. Бах. И голова – прочь. Но сердце еще работало, извергая потоки крови из порванных артерий на шее, а потому тело, падая, забрызгало стены коридора. Сам убийца при этом мог успеть отойти назад…

– Этот человек должен был обладать недюжинной силой, – раз ему удалось так легко справиться с бывшим офицером ФСБ! – заметил я.

– Совсем необязательно, хотя, конечно, резон в ваших словах присутствует, – мрачно качнул головой капитан Иванов. А я продолжал:

– В расследовании любого преступления, как мне представляется, важно установить мотив. Думаю, не просто так убийца оставил на стене эту надпись. Он явно хотел что-то этим сказать. Например, что значат слова «пришел на чужую землю и захватил ему не принадлежащее»? Может, в них сокрыт ключ к разгадке этой тайны?

Капитан Иванов задумался.

– Хотите сказать, что убийство может быть связано с профессиональной деятельностью жертвы?

– Наверняка. Иначе как объяснить эти слова? Убийца явно считает себя судьей и палачом в одном лице. Он вынес приговор, он же привел его в исполнение. То есть с его точки зрения это не убийство, а справедливая казнь! Он просто воздал по заслугам. Вопрос: «Что же такого натворил этот Ледяев, что его постигла такая участь?»

Я вернул фотоснимок, а капитан Иванов сосредоточенно глядел на надпись, явно обдумывая наш разговор.

– Что ж, – сказал он, поднимаясь с места. – Спасибо…

– Всегда рад помочь нашим правоохранительным органам, – вежливо и не вполне искренне отозвался я, позабыв на мгновенье о том, как этот человек немногим ранее грубо допрашивал меня.

– А вы, – усмехнулся он, – кажется, несколько знакомы со спецификой розыскной работы. Откуда?

– В свое время я получил юридическое образование, а, кроме того, являюсь автором нескольких детективных произведений…

– Вот как! – он состроил удивленный вид и протянул мне руку. – Рад был с вами познакомиться… На тот случай, если мне снова понадобится ваша консультация, вы не могли бы оставить свой номер телефона?

Уже на выходе из кабинета этот господин-полицейский обернулся и напомнил мне о необходимости хранить в тайне содержание нашего разговора.

И этот разговор длился больше часа, так что, когда я вернулся в аудиторию, мои студенты уже расходились…

***

Что касается моей новой знакомой, – той, которую в прошлый раз я невольно довел до слез, – в последующие дни, когда установилась, наконец, теплая погода, я несколько раз видел ее на бульваре, в сквере, среди художников. Весной, во время сессии они практиковались в живописи, изображая на своих полотнах природу, отходящую от зимнего сна. Я не заговаривал с ней, а она была погружена в работу с головой или просто делала вид, что не замечает меня. Во всяком случае, я испытывал чувство жалости к этой женщине, – каждый раз, вспоминая ее слова, сказанные с надрывом, и ее лицо с глазами, полными слез, ее неподдельное горе, – да и зачем было врать? Все, в том числе седина волос, замеченная мною в прошлый раз, свидетельствовало, что она и впрямь пережила многое в своей жизни. Да, Владислава не оставила меня равнодушным, – это была любовь, но, скорей, в христианском смысле, то есть любовь брата к сестре. Плотского влечения не было, – по крайней мере, в то время…

Так, пролетели еще два месяца. И пришло время мне наведаться в парикмахерскую. На этот раз я несколько колебался, прежде чем решиться на звонок той, которая вызывала во мне столь противоречивые чувства…

Я пришел в назначенное время и тотчас же сел в кресло. Она, не глядя мне в лицо, принялась за свое дело. А потом вдруг остановилась и спросила:

– Что вы знаете о Норд-Осте? Это правда, что я прочла на вашем сайте?

– О чем это вы? – я удивленно посмотрел на нее.

– Да-да, я наводила о вас справки в Инете, – она улыбнулась. – Я прочла вашу статью о тоталитарном государстве… Вы там пишите, что среди тех чеченцев были агенты ФСБ. Это правда?

Я растерялся ненадолго, не ожидая такого поворота событий и лихорадочно вспоминая свою статью.

– Прямых доказательств этому, конечно, нет, но есть некоторые основания для такого рода предположений…

– Вы говорите точь-в-точь как юрист, – она неприятно рассмеялась. – Не надо крутить. Просто скажите, что думаете.