Одержимость. Моя любой ценой (СИ)

— Стоило мне убрать из твоей жизни это ничтожество Радькова, как ты нашла ему замену! Ещё одного самца, — Артур резко дёрнул меня, заставляя встать, и потащил к обеденному столу. — Его ты тоже била? Или сама раздвинула ноги? — он швырнул меня лицом на стол. — Тебя возбуждает насилие, да? Нравится, когда тебя трахают против воли? — Артур рванул платье вверх и навалился, заставляя раздвинуть ноги. — Я могу быть очень неприятным, Варя, очень жестоким! Это тебе точно не понравится, поверь! Те, кому довелось познакомиться с этой моей стороной, либо мертвы, либо… — я услышала, как он расстегнул ширинку, и забилась, пытаясь вырваться. — Тссс, тише, малыш. Ты же не хочешь, чтобы было больно?

Слёзы застилали глаза, если бы я не опиралась животом на стол, то упала бы. Тело била мелкая дрожь. Все эти дни я терпела ласки Мингирова, потому что знала, пережить откровенное насилие просто не смогу, а теперь всё кончено. После этого назад дороги не будет. Никакой надежды на свободу, на нормальную жизнь. Он меня и не планировал отпускать.

Я почувствовала его стоящий дыбом член на своих ягодицах и перестала вырываться. Потом, я отомщу ему потом. Убью во сне, задушу, перережу горло осколком и…Входная дверь с шумом отворилась, и Мингиров на мгновение отвлёкся:

— Какого хрена, ты входишь в мой дом без стука? Мудазвон грёбаный! А ну, выйди, блядь, и дверь закрой! — яростно заорал Артур, а я, желая взглянуть на своего случайного благодетеля, повернулась в сторону двери.

Я думала, что после преображения Мингирова из спасителя в маньяка меня уже ничем не удивишь, но ошиблась. У входа с каменным лицом стоял Витя, его глаза мельком скользнули по мне, но в них не промелькнуло даже тени сочувствия:

— Я лишь спросить. Куда мне привезти заказ? — Виктор продолжал смотреть на меня как на пустое место.

Артур вдруг отпустил меня и застегнул брюки:

— Я же все инструкции оставил Борису! Вы как додики! Не можете разобраться! Сюда вези, — он вдруг замолк. — Ты, сука, что на мою женщину смотришь? — Мингиров рывком опустил платье, прикрыв мои голые ягодицы. — Если бы не был так нужен, пристрелил бы, как бешеную псину! Пошёл вон!

Виктор спешно вышел, а я так и лежала на столе, боясь шелохнуться. По спине скользнула горячая рука Артура, и я дернулась как от удара током.

— Что же мы делаем, малыш? — он рывком поднял меня на руки и понёс наверх, не переставая бормотать извинения. Бережно уложил на кровать. — Я с ума от тебя схожу, понимаешь? — присев рядом, сказал он. — Один твой взгляд, одно слово, и кровь в жилах то кипит, то стынет, — Артур погладил мою голую коленку, ладонь поднялась выше, а я замерла от ужаса и омерзения. — Я люблю тебя, Варя. Если бы ты знала, как сильно я тебя люблю, — рука настойчиво стремилась оказаться у меня между ног, но я плотно сжала колени и почти не дышала. — Хорошо, — он убрал руку, — отдохни. Я уйду. Только ты должна кое-что запомнить: никогда больше меня не зли! В гневе я страшусь сам себя, — Артур вздохнул и вышел из спальни.

Вернулся он под утро, заполнив комнату запахом алкоголя. Я уже приготовилась к новой пытке, но Артур просто лёг рядом и прижал меня к себе. Сейчас я смотрела в окно на первые лучи восходящего солнца и думала о Викторе. Что водитель Бушуева забыл здесь? Что за груз он должен доставить Мингирову? Внутри всё сжалось от предчувствия чего-то очень плохого. Может, я неправильно оценила ситуацию? Может, это Дима его прислал? Но что один Витя мог сделать против кучи охраны и съехавшего с катушек Артура? Нет, тут что-то другое.

Не в силах больше лежать рядом с Артуром, пошла в ванную. Вчера после ухода Мингирова я спрятала один длинный осколок от кувшина в ванной за зеркалом. Достав своё оружие, я долго думала над тем, стоит ли его применять, оценивала, смогу ли я. Если я всё же решусь на подобное, каковы шансы выбраться из этого дома живой?

Посмотрела на своё отражение. М-да. Мне только в фильмах ужасов сниматься! Бледная как смерть, всё тело в следах от рук Мингирова, а на лице жуткая переливающаяся всеми оттенками фиолетового гематома. А ведь Артур не приложил особых усилий, когда меня бил, что же он сделает, если попытка перерезать ему горло не увенчается успехом? По спине пробежал холодок ужаса, ещё раз взглянула на осколок и спрятала его обратно.

Душ принимала долго. Тёрла себя мочалкой, намыливалась раз пять, но ощущение прилипшей к телу грязи не проходило. Мне бы добраться до кабинета Артура, где-то там моя сумка, а в ней телефон. Надо уговорить его на звонок маме. Судя по вчерашним речам, он чувствует себя виноватым, надо сыграть на этом чувстве. Хотя бы попытаться.

За обедом молчала, думая с чего начать разговор, и периодически ловила недовольный взгляд Артура на своём лице. Мой синяк явно не давал ему покоя. У самого Мингирова на лбу была небольшая длинная царапина, удивительно, что из-за такой мелочи пролилось столько крови.

— Экономка дала тебе мазь? — делая глоток из бокала, спросил Артур, и я кивнула в ответ.