Одержимость справедливостью

— Ну что ты, не волнуйся, скоро ведь лето. Потом я домой поеду. Может, академический возьму. Никто и не узнает.

— Если академический возьмёшь, точно узнают. Может, тебе уйти из института? Зачем тебе это?

— Ну, что ты. Родители так мечтали, чтобы я поступила. Да, я справлюсь.

— Справишься? Ну, хорошо, давай подумаем, как лучше….

Этот кошмар совершенно не вовремя свалился на мою голову. Все планы к чёрту. Нужно время, чтобы прийти в себя. А может, жениться? Нет, я к этому совершенно не готов. Я только жить начинаю. Карьеру делать надо. А может, плюнуть на всё, перебраться в деревню? Творить там… Нет, не получится. Как там, на жизнь зарабатывать? Свиней разводить, что ли, кур? Это конец всякому творчеству. Нужна тусовка, нужно вступать в Союз Художников. В деревне я пропаду, исчезну. Ой, как всё это не вовремя. А слухи? Слухи, сплетни, как от них защитишься. Потянется хвост. Если она возьмёт академический, точно все всё узнают. Она ведь уже, наверное, разболтала подружкам по общежитию. Как скрыть, как сделать, чтобы этого не было. Пусть сделает аборт. Но, в клинику не возьмут, поздно. Может, заплатить кому-нибудь? Кому? Сколько это стоит? Где деньги взять? Почему, почему, я должен всем этим заниматься?

— Послушай, Анжела, если институт для тебя важнее, то может не стоит с ребёнком возиться?

— Как не возиться, а как же тогда? Маме отдать? Но его же нужно кормить, маленького. Ребёнок, сам есть не может.

— Нет, зачем маме. Маме вообще ничего не нужно говорить. Или ты уже рассказала?

— Нет, не рассказала. Но как же не говорить, она же увидит.

— Скажи честно, ты кому-нибудь успела рассказать уже? Подружкам каким-нибудь?

— Нет, только тебе. Ведь стыдно же, — потупилась Анжела.

Как от неё избавится, пока разболтать не успела… А, что если врёт? Что если всё же разболтала? Нет, всё равно узнают. Уж про то, что я с ней ходил, все знают. Всё равно ко мне придут, а я не выдержу, выдам себя. О боже, — испугался я собственных мыслей, — о чём это я. Эх, лучше чтоб тебя не было.

— Послушай, Анжела, а что если сдать в Дом ребёнка? Я слышал, что такие дома бывают. Для тех, кто не может детей содержать. Многие женщины прямо в роддоме от детей отказываются. Такое часто случается.

— Отказываются? Ужас какой! — Анжела закрыла лицо руками — что же это за женщины такие? Ведь даже звери детёнышей своих выхаживают, пока те не станут самостоятельными. Нет, я своего не брошу.

— Не бросишь? Ну и правильно, ну и молодец! Именно это я и хотел услышать. А мы и не будем отказываться, мы на время его там оставим, пока ты институт не закончишь, а потом заберём. Там знают, как младенцев выхаживать, они же профессионалы. А ты, спокойно доучишься. И родителей волновать не нужно.

— Временно? А так можно? А потом, что? Вдруг не отдадут?

— Глупенькая, кто же матери её ребёнка не отдаст? Конечно, отдадут.

— Не знаю, как же так…. А, как же рожать? Этого ведь не скроешь. Да, и видно скоро будет…, — засомневалась Анжелка.

— Ой, да не будет ничего видно, скажешь, поправилась. Платье посвободнее оденешь. А экзамены сдашь, сразу в другой город, или в деревню. Родителям скажешь, что на практику отправили. А там родишь, и всё. И снова в институт, доучишься и заберёшь ребёнка. И никто ничего не узнает, и подружки по общежитию, сплетничать не будут.

— Я в другой город не поеду, я хочу быть рядом с ребёнком. Хочу его навещать. Может, сама кормить смогу.

Вот зараза! Как же это всё замять-то. Женит она меня, женит….

— Ладно, давай пока так решим. Но тебе же нужно где-то жить. Я, матери тоже ничего говорить не хочу. Может, попрошу денег у отца, чтобы квартиру снять, на лето. Он поймёт. Они с матерью в разводе. Ну, что, согласна? Я же для тебя стараюсь, для нас.

— Для нас? Так ты, любишь меня? — она нерешительно подняла глаза.

— Ой, ну конечно же, люблю. Неужели, ты думала, я тебя оставлю?

Теперь уж тебя точно нельзя одну оставлять. Ну, блин, и попал. Будь ты не ладна. Вот так вот, «любишь кататься, люби и саночки возить». Неужели Димка никогда не залетал. У него вон, сколько тёлок, а вляпался, я! Вот, почему так? Где, блин, справедливость?

— Я тоже, тебя очень люблю, — Анжелика заплакала.

— Не надо плакать, я же с тобой. Ну, иди ко мне, дурочка. Всё будет хорошо!

Без отца, я точно тут не обойдусь, больше обратиться не к кому. Столько денег, никто не даст. Да и когда я смогу отдать…. Разговор с отцом предстоял, тяжёлый.

Глава-22 Партбюро

Партячейка факультета собиралась не по графику, объявлений не висело, заранее никого не предупредили, собрать всех не смогли. Меня вообще поймали на коридоре, сказали, вопрос срочный. Я говорю у меня пара, а посыльный говорит, что разрешили пропустить. Что уж там у них загорелось, посыльный не знал. Я зашёл кабинет, привычно поздоровался со всеми за руку. Мне всегда это немного льстило. Они все преподаватели, а я студент, уважают, как равного. Правда, парторг, здороваясь, как-то подозрительно не смотрел в глаза. Может своими мыслями был занят. Ещё двое, как и я в недоумении, что за пожар-то?