Одержимость справедливостью

Какая подстава, какая подлая подстава! Димка — гад, наверняка знал. Конечно, знал, ведь такое согласовывают заранее. Мало ли, вдруг бы он отказался. Знал, и ничего не сказал, дураком меня выставил. Друг, называется. Скотина. А парторг — провокатор. Зачем эти гнусные намёки, про выступление. Ещё костюм этот идиотский. А Петрович-то, Петрович, каков гнус! Это ведь он на собрании всё заварил. Может, сговорились суки, чтобы посмеяться….

Когда я выбрался из туалета, собрание уже закончилось, и народ спешил навстречу. Возле туалета образовался затор.

— Димка, ты куда девался? — улыбался Петрович, — там тебя парторг спрашивал.

Интересно, чего ему надо, небось, гадость какую-нибудь хочет сказать? Ну, я ему выдам сейчас, пусть только попадётся. Перехватив парторга в коридоре, я спросил,

— Мне передали, что Вы меня искали. Что-то ещё понадобилось?

— Да нет, я не искал. А кто передал? А-а, в зале, я в зале Вас искал. Вы хотели донести какую-то справку, а сами исчезли.

Справку? Справку! Внутри меня всё кипело,

— Вы, зачем из меня посмешище сделали?!

— Фу, Дмитрий, — отшатнулся парторг, — Вы, я вижу, уже успели отметить назначение друга? Или Вы ещё до собрания, для храбрости, так сказать? То-то я смотрю, Вы какой-то неадекватный. Мне про Вас раньше говорили, а я не верил. Вы бы воздержались, в служебном-то помещении. Работа всё-таки здесь.

Только сейчас я сообразил, что от меня пахнет алкоголем. Опять вляпался….

Не включая свет, я забился в мастерской и скулил, как побитая собака. Жить не хотелось. Допив остатки из фляжки, сидя в старом грязном деревянном кресле, я отключился. Сказалось нервное напряжение. Когда очнулся, за окном шёл дождь….

Глава-46 Взаимопонимание

— Димочка, а тебе на работу не надо? — разбудил голос матери, — уже 10 часов, чего это ты так разоспался? Счастливые часов не наблюдают, да? Анжела звонила, волновалась. Ты говорил, что к ним поедешь. А где это ты так поздно задержался? Работаешь всё? Не жалеешь ты себя.

— Собрание вчера было, поздно закончилось.

— Ой, а что это ты с костюмом сделал? Совсем ведь новый….

Вчера я шёл под дождём подставляю лицо, капли воды отвлекали от дурных мыслей. Я совершенно забыл, что на мне новый костюм. Сейчас он валялся на стуле, удачи он не принёс и был мне неприятен. Заснул я только под утро, а до рассвета смотрел в потолок.

— Ничего, ничего. Я его попробую отпарить, ткань хорошая. Или, лучше в химчистку сдать, как думаешь? — продолжала суетиться мать.

— Мама, делай что хочешь, мне на работу надо.

Идти не хотелось, ничего хорошего я там не ждал. Боялся, хотя не так уж сильно я и засветился. Сказать-то ничего не успел. Может, я за Димку был. Если что, буду так и говорить.

В мастерских шла непривычная суета. Кто-то даже подмёл вечно грязный двор.

— Петрович, чего происходит?

— Жизнь, Димка, происходит! Жизнь, понимаешь? Неразбериха заканчивается. Народ радуется. При деньгах будем. Ты не рад? Смотри, смотри, — Петрович показывал во двор за окном, — новый директор приехал.

Во двор закатился служебный автомобиль Фонда, дверь открылась, с пассажирского места, вылез Димка. Его сразу обступили.

— Видишь, как твой приятель рассекает? — оскалился Петрович, — теперь у него, две машины. Одна — своя, чтобы девок возить, другая — служебная, с шофёром! А у тебя, Дима, ни одной, — заглядывал в глаза Петрович.

Петрович врал, персональный автомобиль директору Фонда положен не был. Это была служебная машина Фонда. На ней ездили в банк за зарплатой, отвозили почту, в общем, обычная разъездная машина. Но распоряжался ей, директор. И, конечно, он больше всех на ней и катался.

— Что, думал ты, на ней будешь ездить? А, Димка — щурился Петрович, — костюмчик уже новый купил. Думал, тебя директором назначат, да?

— С чего ты взял, Петрович? — ох, как мне сейчас не хотелось говорить на эти темы.

— Это ты, с чего взял? — наезжал Петрович, — тут, таких как ты, полфонда. И получше тебя, люди есть. Не по Сеньке шапка! Ну, ты и нахал. Кто он, и кто ты?

— В смысле? Что ты имеешь ввиду? Чем это я хуже? Он же неуч, выскочка!

— Он — уважаемый человек! А ты — пустышка, свисток. Видишь, как повернулось? Не помогла тебе твоя анонимка.

— Что ты такое говоришь? Как ты можешь, Петрович!