Одержимые 6 (СИ)

Осмотрел местами порванную куртку, несколько царапин и скастовал-таки на всякий случай лечение. Не. В следующий раз в подобной ситуации будет две цепных молнии. Пусть они сожрут две трети маны, зато сэкономят кучу сил и здоровье, ведь дальше врагов будет еще больше.

Не угадал. Вернее, не совсем угадал. В пятом доме меня ждал сюрприз.

— Ярослав! Я хочу жить!

Голос, раздавшийся из окна следующего дома, принадлежал Насте. А потом дверь открылась, и появилась она сама.

— Вместе с тобой, мамой и папой! — продолжила сестренка, приближаясь ко мне. — Ты же можешь это устроить! Зачем сопротивляешься?

Когда между нами осталось пять метров, я сделал первый шаг назад… Потом еще один.

— Стой! Давай поговорим! Это же я!

Ага… Уже третья ты, которую я встречаю после твоей смерти. Перебор. Я продолжил отходить и очень надеялся, что когда она достигнет моего арсенала камней, воспользуется ими и нападет.

Хрен там. Настя перешагнула мои снаряды и продолжила идти за мной.

— Я знаю тебя, — она понизила голос. — Ты боишься, что все это будет не по-настоящему. И что тебя это со временем начнет давить. Но это решается! Ты можешь настроить мир и заблокировать воспоминания! Ты просто будешь жить в нем вместе с нами, а, допустим, раз лет в двадцать будешь обо всем вспоминать и вносить коррективы. Это будет полноценная жизнь! Вместе! Со мной, мамой, папой, друзьями!

Вот же ж, бл.дь!

— Эй, система! Ну что это за детский сад! — закричал я, а так как не знал, куда смотреть, поднял глаза к небу. — Ты повторяешься! Я уже понял твой посыл и не принял тот выбор! Я иду к пику!

— Ярослав, там можно сделать так, чтобы вообще никто не умирал и не страдал! — вместо системы снова тихо заговорила Настя. — Убрать болезни, нищету, страдания! Ты сможешь сделать все, что хочешь!

— Система, мля! — игнорируя слова сестры и обходя ее по широкой дуге, я продолжил орать в небо. — Нет! Я пойду дальше! Что ты думаешь, у меня рука не поднимется ее убить? Да поднимется! Только я не хочу!

«Да мне посрать!» — наверное подумала система.

Тем временем я обошел сестру и стал пятиться к дому, из которого она вышла.

— Ярослав, а помнишь…

— Настя, отвали! Ты же знаешь, я не отступлюсь.

— Ты упрямый эгоист! — закричала она, а на ее глазах выступили слезы.

— Кто бы говорил! Ради какого-то воскрешения на все пойдешь!

Черный юмор помогает всегда. Улыбнулась даже Настя. Правда ненадолго, она вдруг заметила, что я уже близко к дому, и ее лицо снова стало серьезным.

— Туда нельзя, брат!

Да, конечно. Я резко развернулся и рванул к двери. Рывком открыл и влетел внутрь.

— Открой!

Створку дернуло, но я крепко держал ее и оглядывался.

Очень интересно. Снаружи дом был мне незнаком, а вот внутри точно соответствовал нашему старому дачному.

— Открой! Давай поговорим!

Так. То, что дом наш, уже намекает на то, что сюда зайти стоило. Вот только что дальше делать? По логике надо бежать в ее комнату. Быстро оглядевшись, я увидел деревянную швабру и, с трудом дотянувшись, схватил ее и заблокировал дверь. Надолго не хватит, но хоть что-то.

Рванул к лестнице и, перепрыгивая через три ступеньки, взлетел на второй этаж. Там увидел нужную дверь и, нажимая ручку, одновременно ударил ее плечом. Хрен там. Она даже не шелохнулась. Попробовал еще раз — результат тот же. Тем временем снизу послышались шаги.

Твою мать! Я бросился к двери в свою комнату, и она оказалась открытой. Забежал, заперся изнутри и осмотрелся. Моя детская одежда, куча книг, тетрадей и несколько игрушек.

Дверь сотрясло от тяжелого удара, и, замок, не выдержав, вылетел.

Я перепрыгнул через кровать.

— Ярослав, стой! Что это?..

Настя указала на большого белого плюшевого бегемота, которого я держал в руках.

Когда ей было пять, она случайно разбила мою любимую машину на пульте управления. Я плакал несколько часов, а она, видя мои переживания, подарила мне своего любимого бегемота. Сразу я этого не оценил, но спустя годы осознал, чего это стоило маленькой девочке.

— Настюш, возьми его, — я шагнул навстречу сестренке и протянул ей игрушку.

— Он твой, — она замотала головой и сделала шаг назад. — Ты говорил, что он стал твоей любимой игрушкой.

— Так и есть, маленькая, это моя любимая игрушка, — я сделал еще шаг вперед. — Когда ты умерла, я говорил с ней часами. О тебе. Я хочу, чтобы она вернулась к тебе.

— Нет! — она отступила и уперлась спиной в дверной косяк. — Пока он с тобой, ты меня не забудешь!

— В реальном мире я его уже потерял, — я подошел к ней вплотную. — Но я никогда не забуду тебя. Ты навсегда в самом центре моего сердца. Вместе с мамой и папой. Возьми его, пожалуйста, и прости меня.

По щекам сестры текли слезы, и она, не отрываясь, смотрела мне в глаза.

— Я люблю тебя, Ярка, — она медленно подняла руки и взяла бегемота.

— А я тебя, Настюш.

Дом вздрогнул и рассыпался в пыль, а я с высоты нескольких метров упал на землю.

* * *

— Ну чего ты там застрял?! — Влад, развалившись в кресле, махал мне рукой. — Давай быстрее, мясо остывает.

— Я бы тех монстров за две минуты раскатал, — заржал сидящий рядом Колян и наполнил рюмки.