Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья

Тот истерически засмеялся в ответ…

– Не у всех матери глупые, негордые давалки, готовые довольствоваться любыми крошками, со стола господ, какой была твоя секретутка! Моя мать была слишком горда, чтобы что- то выпрашивать у того, кто бросил ее, разрушив ее жизнь! Все эти годы я думал, что мой отец умер, сражаясь за революцию… И только в прошлом году, перед смертью, мать раскрыла тайну… – замолчал, задумался,–  она тяжело уходила, долго, мучительно… Онкология. Мы были одни друг у друга… Семья ее обратно не приняла, после того бесчестия, которое вытворил Карим… Так и жили… Переехали в Стамбул… Она все делала ради меня… Старалась дать мне лучшее… Мне кажется, она его реально любила, если до последнего, слова про него плохого не сказала…– снова пауза, задумался,–  я, как она ушла, стал изучать информацию о вашей семейке. Так обидно стало… У тех, кто разрушил жизнь моей матери, кто мою жизнь разрушил, все замечательно… Вот все и поехало… Решил до каждого из вас добраться…

– Мне жаль тебя, Тарек, но ты не в себе… Это слова неадекватного человека…

– Ты сколько будешь терпилу из себя изображать, Анвар? Он наплевал на родных сыновей, а сам в это время возился с чужим ребенком, как с родным! Даже в этом сука Влада превзошла всех… Добилась того, что нагулянный от другого мужика ребенок стал любимым в то время, как на своих детей было наплевать… Разве тебе никогда самому от этой мысли не было обидно? Ты ведь тоже был брошенным ломтем хлеба у полной чаши их семейки… Всегда…

На секунду в глазах Анвара промелькнула боль от уязвленности, но он тут же взял себя в руки…

– Раз ты сам все прекрасно понимаешь, что хочешь от меня? Да, я тоже не знал отцовской любви. Но при этом не стремлюсь кого- то убить за это, или идти на подлую месть…

– Может, ты тоже и ублюдок, но зато с детства купаешься в роскоши и достатке… Влада тебя грамотно пристроила, под свое крылышко… Ты с детства был частью их мира… А мне всего пришлось добиваться самому… Всю жизнь заслуживать положение, которое было предначертано мне по рождению… Где справедливость, Анвар? Кто заплатит мне по этому счету?

– Что ты хочешь, Орхан? Зачем этот цирк? Хочешь вендетты-  давай останусь с тобой, устроишь ее. Мадлен сейчас же отпусти…

– Цирк, говоришь? Едва ли… Я много чего хочу, Анвар, ты прав… Не только вендетты… Хочу украденную у меня жизнь… Хочу украденное место… Но смысл просить у судьбы то, что она все равно дать не может? Мы не повернем часы жизни вспять… Значит, мне нужна компенсация в чем- то другом… И эта компенсация-  Мадлен…

– Что?– удивленно вмешалась девушка,–  я не…

Орхан раздраженно махнул рукой.

– Не лезь, красотка… Спорим, то, что я сейчас ей скажу, едва ли позволит вам и дальше быть вместе? – перевел взгляд на девушку,–  это твоя мать, Мадлен, заказала убийство Карима Диба… Ты дочь убийцы отца своего мужа… Но это еще не все… Чтобы ты понимала, в какой семейке живешь, знай, что твой обожаемый муженек успел после тебя трахнуть твою сестренку Амаль… Он приехал ее сватать к твоему папашке, в тот день, когда все узнали о твоей беременности… Так сказать, пришлось на переправе менять коней… Классно, нет? Ну что, сладкая парочка, как вам теперь будет любиться с такими откровениями?

– Что… Что такое он говорит?–  поспешно обернулась на Анвара Мадлен. Челюсти ее мужа были сильно сжаты. Он думал… Преодолевал себя. Терпел…

– Маду…– посмотрел на нее печально,–  это… правда… Всё правда…–  в глазах Анвара было сейчас столько всего… И боли, и растерянности, и сожаления…

Мадлен вновь качнулась, словно тростинка на ветру. Голова сильно закружилась. Это было уже слишком… Она оперлась о стену и начала оседать. Звук бьющегося стекла, криков мужчин и хлопков, слышала уже на задворках сознания…

Белые стены палаты. Белый потолок. Она так отчетливо помнила этот запах антисептика и тоски… Пожалуй, так больно, как в тот день, ей не было никогда… Дорога из аэропорта на скорой… Обратно в ту жизнь, которая была ей нестерпима, с момента переезда… Чужой Стамбул. Чужой мужчина. Чужая жизнь. Она-  чужая… На этом празднике жизни, чужая… За окном красивые, живописные пейзажи Турции, только они лишь ранят сердце, своей неприлично жизнерадостной красотой… И только ее ребенок в чреве, которого чудом удалось спасти-  единственный луч света, в этом чужом мире… А еще, она помнила другое… Помнила, как Анвар внезапно ворвался в ее «чужую» палату,, и перебил запах антисептика и тоски, пусть и навязчивым, пусть и до безумия насыщенным, но таким родным, таким успокаивающим, ароматом жасмина… Наверное, именно в тот момент Мадлен поверила, что все еще у них может быть хорошо… Что все образумится…