Одержимые наследники. Северная бабочка

Микаэл стоял под мощными струями душа, прислушиваясь к своим ощущениям. Уже больше недели Оксана жила с ним… Во всех смыслах этого слова… Закрыл глаза, вспоминая ее под собой всего двадцать минут назад – и… по телу невольно пробежала новая волна удовольствия, а член налился с новой силой… Прикрыл глаза, запрокинул голову, жадно подставляя рот под прохладные струи- то, что нужно после того, что было вечером, а потом ночью, а потом утром… Да что уж говорить, эта неделя показала, что лучше секса, чем с этой девочкой, у него не было никогда… Удивительная, даже парадоксальная закономерность… Оксана была столь же невинна, сколь пластична и податлива, сексуальна и чувствительна от природы как женщина. У него было много самок, очень много… Опытных и не очень, но ни одна не могла быть столь естественно прекрасной в слиянии, как эта рыжеволосая бестия, ни одной не удавалось так захватывать его предвкушением, процессом, сладко-пьянящим послевкусием… А еще был так любимый им азарт… Азарт открывать ей все новые и новые собственные грани чувственности, словно ограняя алмаз. Он видел, что она не просто учится на глазах пользоваться своим божественно красивым, притягательным телом, она входит во вкус, она не меньше него наслаждается их близостью… Эта отдача проявлялась во всем- в ее хриплых, сводящих с ума стонах, заставляющих окрепнуть сразу, как только кончил, не давая организму отдышаться, в ее нежных или, наоборот, страстных, с остающимися на теле царапинами, прикосновениях, в гибких движениях ее тела, в том, как инстинктивно она сжимала его собой там, внутри в унисон волн своего удовольствия… Он ушел в нее с головой… Забросил дела, забыл о друзьях и родных… Все мысли были только о ней… Казалось бы, радуйся и наслаждайся, но… Если в постели они сгорали от жара, как только наступало время нормального, человеческого общения, Оксана сразу замыкалась в себе… Отстранялась, устанавливала незримые барьеры, то и дело напоминая ему, что их связывает… Напрочь выхолащивала из их отношений хотя бы намек на романтику…

-Оксана, какие цветы ты любишь?

-Зачем тебе?-равнодушно отвечает…

-Хочу сделать тебе приятное…

-Уже делаешь… Все хорошо…

-Оксан, ответь на вопрос. Я уже устал изголяться… Бриллианты не принимаешь, золото тоже… Что тебя вообще может порадовать?

Поднимает на него равнодушно-отстраненный взгляд.

-Все нормально, Микаэл. Ты купил меня. Тебе не нужно делать что-то за пределами обговоренного нами… Не утруждай себя…

Иногда он не выдерживал, срывался… А потом сам себя же и ругал- что он, собственно, хотел? Это он изначально избрал такую тактику, это он сразу избавил ее от иллюзий во всех смыслах этого слова, потому что не умел иначе, и не хотел… А сейчас? Сейчас вдруг захотел романтики? Сам себе усмехнулся… Он и романтика…

Сначала думал, что сломал ее… Что вот это ее равнодушное подчинение- побочный эффект его грубости, результат того, как он загнал ее в тупик, по сути не оставив права выбора… Но потом понял, что все наоборот… Эта ведьма-искусительница так мстила… Это был ее молчаливый протест… Оксана не давала ни малейшего шанса ему открыть ее сердце… Оно было за десятками замков… Она просто доказывала ему, что даже имея женщину в полном распоряжении, ее может быть мало… И ему, как оказалось, действительно было чертовски мало…

Вышел из душа в одном полотенце на бедрах. Она все еще валяется в постели, в огромном банном халате, его халате. От этой мысли почему-то стало тепло на душе. Резко убирает телефон. Разговаривала по Фейстайму… Домой звонила, только туда все время и звонит… Она очень привязана к тому, что там у нее, в России. Нет, она не рассказывала, он сам понял… Туда ведь она исправно перечисляла большую часть заработанного…

–Как дела?-спрашивает, отряхивая все еще мокрые волосы.

–Спасибо, хорошо,– снова эта сдержанная, едва уловимая улыбка, снова зажатость…

Проходит к шкафу, перебирает футболки. Словно находя повод, снова обращается к ней.

–Как вы, женщины, говорите, надеть совершенно нечего, одно старье. Хочу сгонять в магазин. Ты со мной? Давай тебе что-то тоже посмотрим, на твой вкус… То, что у тебя есть, ведь выбирала не ты… Может что не нравится.

–Нет, спасибо, все нравится…– отвечает все так же сдержанно.

Он вздыхает. Накатывает раздражение, но он тут же ловит его «за хвост» и пытается засунуть куда подальше… Раздражением и грубостью тут делу не поможешь… Надо, сука, что-то другое… А что…

Садится на край кровати. Трогает ее за ногу, выглядывающую из-под полов халата.

–Оксан, скажи мне, что нужно сделать, чтобы ты хоть немного оттаяла, а?-спрашивает искренне.

Она лишь пожимает плечами.