Одержимые наследники. Северная бабочка

–Не придумывай. Что значит «оттаяла»? Я разве с тобой холодна? Тебя что-то не устраивает?

Поджимает в ответ губы, отрицательно качает головой… Не холодна… Пипец как не холодна… Так, что яйца закипают каждый раз, стоит оказаться с ней в горизонтальном положении… и не только горизонтальном… Так почему же он орать хочет, крушить все хочет… Тебя что-то не устраивает? Да, сука, его не устраивает! Не устраивает вот этот ее взгляд- потухший, отстраненный… Другой… Не такой, как когда она танцует, не такой, как когда он добивается ее возбуждения в постели, не такой, как когда она кончает, не такой, как когда он застает ее случайно за разговором по Скайпу или Фейстайму с теми, кто там, на родине…

–Послушай.. Я понимаю, что все между нами сразу пошло левым хреном, но может попробуем иначе, а?

Она поднимает на него глаза, на губах, наконец, легкая улыбка.

–Ты иногда так смешно используешь русский язык, Микаэл…-казалось бы, зажегшийся на секунду огонек в глазах снова гаснет,– что иначе? Зачем, Мика? Все хорошо… Правда… Мне… нормально с тобой… Ты все правильно говорил и делал… Это я… ничего не понимала…С самого начала не понимала…

От ее слов хочется выть почему-то. Он мысленно ругается про себя… Вот честно, на хер выгнать ее и не париться, забить на сделку, а как он выгонит? Вопрос не только в том, что ему трахаться с ней хорошо, вопрос в том, что не может он ее выгнать… С ней как-то… иначе все, чем с другими бабами… Хочется от нее чего-то… большего что ли… Чтоб оттаяла… Чтоб смотрела на него иначе… Так, как другие смотрели… Только ему такие их взгляды, с блеском в глазах, с придыханием и восторгом, были в обузу, на их взгляды посрать было, а на ее…

–Я должен съездить в Ливан. Проверить, как там бизнес… Со мной хочешь?

Равнодушно пожимает плечами. Словно Царевна-несмеяна из сказки, которуя мама так любила читать им в детстве…

Так, Микаэл, держись. Только не срывайся… Это тебе наказание за то, что был таким ублюдком в самом начале… Наказание за все слезы девок, которые по тебе рыдали… Терпение… Только терпение…

– Можем заехать к тебе домой… Ты можешь вещи свои забрать, если хочешь… Можем сходить в какое-нибудь твое место любимое… Ты сколько в Ливане прожила? Более полугода? Наверняка, есть то, что нравится, по чему скучаешь…

Оксана отвечает не сразу, привстает, садится рядом. Поворачивается в пол-оборота к мужчине.

–Микаэл, послушай. Ливан- не мой дом. И никогда им не станет. В Ливане я работала. Работала для того, чтобы накопить деньги. И нет, я там никуда не ходила. Любимых мест у меня нет. Не с кем мне было ходить, да и смысл? Чтоб еще больше про меня слухи гадкие распускали? Или чтобы давать еще больше поводов домогаться таким, как ты? Да и куда мне было ходить? Что есть в Ливане? Клубы? Рестораны? Кабаре? Магазины? Меня и так от всех этих продажных мест тошнит…

Он смотрит на нее ошарашенно. Поджимает челюсть.

–Собирайся, едем…

–Зачем? Куда?-нехотя выдает она.– Я вроде бы только что обозначила, что досуг в этой стране меня не интересует… Если ты хочешь меня просто рядом, поеду, но специально для меня…

Не дает ей договорить, резко порывается к ней, накрывает своими губами ее рот. Нежно целует, придерживая за подбородок. Почему-то в этот момент ему жалко ее стало… Ершистая она, напуганная… Это все от жизни ее поганой…

–Я покажу тебе настоящий Ливан, Оксана… Ливан- это не рестораны, клубы и кабаре… Это красивейшее место в мире, бабочка…-снова поцелуи, перемежающиеся со словами, произносимыми нежным шепотом,– мой Ливан- это земля титанов и легенд, знойной красоты и молчаливых, но мудрых руин, это страна величия и хаоса. Это место рождения мечтаний, которые сильнее невзгод… Это мой якорь, хоть я и не ливанец…

Глава 21

Оксана

Она не хотела с ним никуда ехать… Надеялась, что он укатит один, даст ей, наконец, выдохнуть… Потому что всю последнюю неделю с ней происходили странные, пугающие вещи… Оксана всегда старалась все держать под контролем. Жизнь была такая, обязывала. Никогда нельзя было расслабляться… Даже в детстве. «Разинешь варежку» на рынке- как мама недовольно говорила в детстве- и вернешься домой без кошелька. В школе заболтаешься с подружками на перемене- и нет уже за твоей парте новых, подаренных на день рождения, фломастеров… Потом началось юношество- и тут вообще пришлось все время смотреть в оба, панически озираясь по сторонам- как бы кто ни зажал в темной подворотне, как бы ненароком ни нарваться на каких-нибудь пьяных укурков… Не было в ее прозаичной жизни места ни для удовольствия, ни для мечтаний… Напряг, максимальная сосредоточенность… Только на танцах и на музыке и расслаблялась…