Одержимые. После

Она отпила щедрый глоток обжегшего десну чая.

–И что Анвар? Прям спокойно всё принял? После того, что было? После теракта против Мики? После той нашей поездки в Хомр…

Он снова смотрит на нее- серьезно и пронзительно.

–Твой отец, Маду, едва не был застрелен твоей матерью. Его любимая женщина, которая попала к Кариму Дибу только потому, что ее изначально хотел под него подсунуть твой отец, тоже в него стреляла. Ты была влюблена в Анвара и переспала с ним, хотя знала, что в него влюблена твоя сестра… А сам Анвар, высокоморальный красавец, рожденный в результате адюльтера глубоко привязанного и любящего свою жену Владу Карима, преспокойно переспал с обеими сестрами и даже нисколько не терзался моральными угрызениями совести. Что еще можно вспомнить? Ах, да, пожалуй, связь одного твоего родного брата с женой свекра твоей сестры… Или, например, любовные похождения второго брата, который творил непотребства со своей женой-танцовщицей перед тем, как наречь ее своей суженной… Нечего сказать, высокоморальная семья…

Маду хохотнула.

–Ты прав, Орхан. Думаю о них-и тошно…

–Не стоит так, Мадлен. С годами я стал терпимее… Именно поэтому я честно отсидел свой срок, вынес свое наказание- и по-мужски извинился перед всеми косвенно и напрямую пострадавшими из-за моей гордыни и обид людьми. Тебе нужно тоже научиться переступать через свои обиды, прощать. Они разрушают прежде всего тебя, Маду. Ты у себя одна. И другой тебя у тебя не будет.

Она молча кивнула.

Накрыла его руку своей.

–Ты успокаиваешь меня, Орхан. Прости за чрезмерную резкость. Просто… Все это слишком стремительно. И… Мне действительно многому нужно учиться с тобой. И я хочу учиться, честно…

–Вот и прекрасно…

–Давай не будем откладывать. Если ты хочешь, начнем переезд прямо со следующего дня. Могу взять пару выходных в издательстве.

Орхан хохотнул и отрицательно покачал головой.

–Боюсь, наш переезд сдвигается на конец недели не по зависящим от нас с тобой обстоятельствам… Тебя ждут в Сирии, Маду. Об этом и приезжал лично доложить Анвар. Надо слетать в Дамаск. Я полечу с тобой, чтобы обозначить себя в твоей жизни перед твоим отцом.

–Что такое?-непонимающе подняла она на него глаза,– какая Сирия? Почему мне никто не позвонил?

–Дело деликатное. Не по телефону…

Она устало, но взволнованно закатила глаза.

–Что такое еще у них могло произойти? Какой еще очередной конец света?

Он усмехнулся в ответ.

–В сущности, ты права… Очередной конец света…

–У тебя, по ходу, теперь есть еще одна сестра, Маду…

–Что?!-ошарашенно-неверяще посмотрела на Орхана девушка.-Влада беременна?

–Нет, Мадлен, Влада не беременна…

Глава 11

Карим

Арафатка (прим.-арабский мужской платок преимущественно черно-белого цвета из шерсти) прикрывала все лицо, оставляя лишь тонкий вырез для глаз. Это только и спасало. Воздух был душным и тяжелым, словно бы наполненным пыльной взвесью- местные знали, это предвестник бури, его первый глашатай, который намекал, что через сутки небо померкнет, а землю накроет песчаная завеса. Хамсин (прим.-в переводе с арабского «пятьдесят»– по количеству дней сезона, когда могло случиться это ненастье)– так в этих краях называли песчаные бури, и пусть до Заевфратья они доходили гораздо более умеренными, чем те, что лютовали в Иракской пустыне, Карим все равно с трудом ее переносил, в отличие от коренных жителей этих краев.

Удивительные люди. Люди солнца. Так называли себя курды, древний загадочный индоевропейский народ Малой Азии, история которых была столь же древней, сколь и земля, которую они считали своей. Вечные борцы за свободу, вечные экзекуторы, вечно экзекутируемые. Век от века они жили под властью иноземцев, но при этом находили в себе силы сохранять уникальную идентичность, выражающуюся не только в уникальном языке- заза-горани, как они называли его сами, но и в самобытной культуре. И правда, их культура разительно отличалась от других народов-соседей, тех же асирийцев, турков, арабов-бедуинов… Курды не только поклонялись своему Богу, танцевали особенные танцы и считали свободу частью своего генокода. Принципиально от других жителей региона их отличало самое главное- образ женщины. На Ближнем Востоке испокон веков жили разные представительницы прекрасного пола- красивые и не очень, свободные, порабощенные, самостоятельные и беспомощные, но только женщины курдов были теми, кого можно было смело назвать амазонками. Они боролись на полях сражений на равных с мужчинами, а их храбрости и отваге бы позавидовали даже мифические героини былин…

Тем сильнее ненавидели их радикальные фанатики, потерпевшие сокрушительное поражение в борьбе за земли курдов, тем сильнее хотели мстить, совершая подлые, недостойные вылазки, целясь в самых беззащитных-детей и стариков… Борьба с террористами в Роджаве продолжалась, пусть теперь она и приобрела форму отдельных стычек, терактов и засад.