Одержимые сердца

– Господи, Брэндон… Мог бы быть и поучтивее! – с упреком обратился Маркус к другу. – Мария всего лишь желает помочь тебе! Я понимаю, что ты не властен над своим чувством к Вайпер, но, пойми же: ты должен идти дальше! Отпустить прошлое! Ее нет! Пойми! Прими эту правду!

– Для меня она всегда будет живой. Пока жив я. Маркус, я не несчастен. Я наслаждаюсь мыслями и воспоминаниями… – спокойно парировал ему Брэндон.

– Фантазиями! Уродливыми грязными фантазиями! – перебила его я. Не смогла сдержать себя.

Оба тут же взглянули на меня: Маркус с сочувствием, Брэндон – с равнодушием. Словно меня не было в этой комнате. Словно ему было абсолютно наплевать на то, что каждое его слово ранило меня. Он знал, что я люблю его, но ему было все равно на мое чувство.

Тиран… Деспот!

На мои глаза навернулись слезы, но я крепко сжала зубы, чтобы не дать этим предательским слезам покатиться по моим щекам.

Я не буду плакать перед ним. Не дождется!

– Брэндон, не сходи с ума! Ее нет! Не существует! Уже шесть лет! – воскликнул Маркус.

– Шесть? Но разве не одиннадцать? – вырвался у меня удивленный возглас.

– Шесть, – повторил мне Маркус. – Но я не буду сейчас вдаваться в подробности…

– Ее не существует, потому что твой брат убил ее! – холодно перебил его Брэндон.

– Да, но она и так умерла бы, рано или поздно! Ты должен продолжать жить! Седрик живет, он принял ее потерю, а ты сходишь с ума! – Маркус беспомощно всплеснул руками.

У меня сложилось впечатление, что Маркус разговаривал с непробиваемой стеной: Брэндон был непоколебим в своем добровольном помешательстве.

Как? Как я смогу пробиться через эту стену? Получиться ли у меня?

Меня охватили сомнения.

– Мне это нравится, Маркус! И раз я не могу заполучить Вайпер, то готов довольствоваться ее тенью, – с мерзкой ухмылкой сказал Брэндон.

Он имел в виду меня. Он так прямо заявил об этом, что у меня перехватило дыхание от боли, пронзающей все мое существо.

– Там, в том проклятом монастыре я сам все испортил! Идиот! Гнев был сильнее моего разума! – воскликнул Брэндон и рассмеялся жутким смехом.

– Монахини сказали, что ты приехал во второй раз, всего четыре часа после того, как я забрал ее оттуда, – нахмурился Маркус.

– Да! И если бы я забрал ее до твоего приезда, она была бы сейчас со мной! Живая! – Брэндон отвернулся к окну.

Я растерянно посмотрела на Маркуса, но он ответил мне таким же растерянным взглядом.

Мы были в тупике.

Брэндон не желал прислушиваться ни к одному из нас.

– Да послушай же ты себя! Она – смертная! Кусок мяса! – не смогла сдержаться я. Мне хотелось растормошить его, раскрыть ему глаза, заставить понять! – А я здесь! Я люблю тебя! Живая, целая и невредимая я!

Помимо моей воли, мой голос был полон слез, и я не имела больше сил сдерживать их. Слезы полились по моим щекам, тихо, беззвучно. Полные горечи и разочарования.

Брэндон обернулся ко мне. На его лице играла странная, немного жуткая улыбка.

– Кусок мяса? Да, я знаю! Но я одержим ею, даже если тебе так трудно это принять! – Его взгляд в мои глаза был полон ненависти. – Чертова сука сломала мою жизнь, но я не могу отпустить ее. Не могу и не желаю!

– Она разрушает тебя изнутри! Твой разум! Помню, я имел совершенно такой же разговор с Седриком! И он так же упрямо отказывался слушать меня! Она свела вас с ума, вас обоих! – с отчаянием в голосе воскликнул Маркус. Он упал в кресло и спрятал лицо в ладонях.

– Он прав! Эта девчонка околдовала тебя, она играет с твоим разумом! – прошептала я, всматриваясь в любимое лицо моего возлюбленного и ища в нем хоть искру понимания.

– Думаешь? – Брэндон ехидно усмехнулся. – Но, моя дорогая, при все при этом, я не похож ни на Седрика, ни на Барни! Я живу и наслаждаюсь жизнью!

– Нам всем нужно успокоиться… Беседа в таких тонах ни к чему не приведет, – вдруг сказал Маркус.

Но мне хотелось кричать. Во все горло.

Я не желала успокаиваться!

– Расскажи ему о том, что ты планировал сделать с ней! – полным злобы голосом сказала я Брэндону.

– Маркус – мой лучший друг, но обсуждать с ним мою личную интимную жизнь я не намерен, – улыбнулся на это он.

– Жизнь? Ты помешан на трупе, Брэндон! – насмешливо воскликнул Маркус со своего кресла. – Зная тебя, я рад, что та, которую любит мой брат, не попала под твою власть!

– Поправка: она была убита, и никем другим, как твоим чертовым братцем! – парировал ему Брэндон.

– Ты повторяешь это снова и снова, – устало сказал на это Маркус.

– Потому что это – неоспоримый факт.

– Чем я заслужил это? Сначала упрашивал собственного брата послушаться голоса разума! И вот опять! Упрашиваю! Лучшего друга! – Маркус закрыл глаза ладонью и откинулся в кресло.

Я не отрывала взгляд от Брэндона: я никогда не видела его таким. Одержимым.

Он так любит свою чертову Вайпер, что готов отказаться от самого себя?

«Но разве, я не твоя, Брэндон? У тебя есть я! Готовая на многое ради тебя! Но готова ли я отказаться от себя ради тебя?» – подумала я, лаская взглядом его лицо.