Одержимый

Формулировка «буду выживать» напрягала. В исполнении демона это могло означать кровавую баню с тотальным истреблением всех живых в округе.

В сознании крутилось много, очень много вопросов, но Лёха выбрал самый, как ему сейчас казалось, важный.

— Если ты так рвёшься домой, то поясни, зачем вы вообще вторгаетесь в наш мир? Сидели бы у себя и бед не знали.

Демоница присела на край стола и доверительно склонилась к Стрижу.

— Мы кое что ищем тут, — едва не мурлыкнула тварь.

— Что? — подался вперёд Лёха.

Ухмыльнувшись, Белочка отпрянула и вновь уселась с невинным видом:

— Ответ на этот вопрос ты пока не оплатил.

— Так Пузыря же скоро съешь, — напомнил Стриж.

— Вот когда съем — тогда и спросишь. Утром деньги — вечером стулья, — процитировала она, спрыгивая на пол.

— Глюк зловредный, — озвучил очевидный факт Лёха, возвращаясь к трапезе.

Белочка ехидно улыбнулась и исчезла.

Доев, Стриж натянул камзол и вышел в коридор. Надо было завершить ещё одно дело — убедиться в адекватности Гюнтера.

Что такое «посттравматический синдром», Стриж знал не понаслышке. Война всегда оставляет память о себе, возвращаясь в самый неожиданный момент. Даже сорвавшийся человек может наворотить много бед: история знает тому немало примеров. А что натворит полутонный хищник с разумом обученного и бывалого солдата — наверное, не предскажет даже Нострадамус. Зато от результата охренеет и Джон Рэмбо.

А уезжать, оставив рядом с Мией и Лаурой взведённую мохнатую мину с нестабильным взрывателем, Стриж не хотел.

Остановившись перед дверью покоев Райны, он постучал.

— Чего тебе? — удивлённо поинтересовалась вышедшая воительница.

— Разговор есть серьёзный, — ответил Стриж. — С Гюнтером и тобой.

Магичка молча пропустила его в комнату.

Саблезуб вопросительно уставился на визитёра. В глаза сразу бросилось знакомое плетение, украшающее выбритый участок на плече зверя — «универсальный переводчик». На полу валялись листы с буквами местного алфавита и навощёная табличка.

— Грамоту учишь? — догадался Лёха.

Хейман кивнул, выжидательно глядя на визитёра.

— Тебе знаком термин «снарядный шок»? — спросил у сапёра Стриж, переходя к делу.

Саблезубый чуть подумал, а потом кивнул.

— Что-то из вашего мира? — спросила Райна, усаживаясь за стол.

— Да, — ответил Лёха. — У вас, к счастью, такого ещё нет. Появилось на той войне, где погиб Гюнтер. В моё время это явление называют по-разному: «вьетнамский», «афганский», «чеченский» синдромы, «посттравматическое стрессовое расстройство». Но суть всегда одна.

И Стриж рассказал всё, что знал об этом непременном спутнике прошедших горнило войны. Без утайки и прикрас.

— Понимаешь, зачем я тебе это говорю? — завершив рассказ, спросил он у Гюнтера.

Саблезубый кивнул.

— Тебе нужно отдохнуть, принять всё, что произошло, — продолжил Лёха. — Привыкнуть к местным. К тому, что та война уже закончилась.

Вновь кивок мохнатой головы. Саблезубый подтянул к себе навощёную табличку и неуклюже накорябал: «Мне нужна работа».

Стриж одобрительно кивнул. Хейман и без него понял, что требуется для избавления от ненужных мыслей — заняться делом. По максимуму, чтобы не оставалось времени на рефлексию.

— Ну, с этим проблем не будет, — Стриж улыбнулся, вспомнив требующий ремонта водопровод в замке.

Хейман однозначно имел дело с откачкой воды из шахт. Может, сможет «дать ума» и бастующему водопроводу. Пусть не сам — всё же лапами много не накрутишь, — но доходчиво объяснить какому-нибудь из толковых аборигенов. Надо лишь придумать, как провернуть дело так, чтобы молва о разумном саблезубом не разошлась по всей империи. Видимо, придётся кому-то из осведомлённых о сути пустышек прославиться внезапно открывшимся инженерным гением.

— Было бы желание, а работа всегда найдётся, — добавил Лёха.

— Что он говорит? — требовательно спросила Райна.

На пустотников она смотрела настороженно, не пребывая в восторге от того, что часть разговора ускользает от понимания.

— Просит дать ему работу, — ответил Стриж.

— А, — заметно расслабилась магичка.

Лёха вновь повернулся к саблезубому и спросил:

— Как у тебя с координацией?

«Уже лучше», — написал Гюнтер. Покрутил лапой и добавил: — «Но ещё не полностью контролирую тело. Нужно время. Мне нужно что-то вроде гимнастического зала[20]».

Стриж задумался. Под такую тушу нужно отдельное помещение, а ещё лучше — оборудовать где-нибудь во дворе замка. Этой проблемой он и поделился с Райной.

— Это не сложно, — заявила та. — Сейчас у нас недостаточно ресурсов для изготовления големов, а мастерские для них очень просторные. Можем временно переоборудовать одну из них для пустышки.

Она задумчиво посмотрела на Хеймана:

— Но в моих покоях придётся делать клетку, чтобы к тебе не лезли любопытные слуги и их дети. Вряд ли тебе удастся сохранить невозмутимость пустышки, если во время сна на тебя попытается забраться ребёнок.

Гюнтер кивнул, соглашаясь.

«Если можно, там и буду жить, пока не приду в норму», — написал он.

Стриж тихонько выдохнул — одной проблемой меньше. Ни в клетке, ни в подземелье саблезуб не причинит особого вреда даже в случае срыва.