Одержимый

Второе событие в моей жизни началось так. Был обед, когда вахтенный матрос вызвал меня к сходням. Нежданные гости прибыли. Я был в недоумении, но, промокнув салфеткой губы, всё же покинул каюту-компанию, где обедал со своими офицерами, и прошёл на палубу. Кстати, сегодня я выставил тарелку с десятком своих солёных огурцов, и офицеры высоко их оценили. Я и сам такие нигде в обеих жизнях больше не пробовал, фирменный засол. Тут, в Артуре, они уже считай экзотика. Везут конечно, но мало. А эти ещё и высокого качества, и вкусные. Отличный засол. К сожалению, огурцы быстро заканчиваются, я ещё и рассол потратил, пару раз с бодуна пил, и даже подумывал слетать к тому городку, где их купил, и закупить ещё. Что там метнуться на три-четыре тысячи километров, но отбросил эту мысль. На такие глупости тратить ресурс мотодельтаплана не хочется, да и пропадать из Артура дней на пять опасно. Ладно, вроде до конца войны хватает, на год, буду экономить, а поеду обратно, обязательно на той станции всё что нужно закуплю. В общем такие мысли были, пока на палубу поднимался.

А у сходней стояли трое парнишек, лет шестнадцати от силы, да ещё в зимней форме гимназистов и с вещевыми сумками в ногах. Сам я в форме был при всех наградах, так положено, и кортик свисал на цепочках. Шинель не брал, конец марта, тут в это время тепло. Где-то плюс пятнадцать градусов, солнце прогревало. Ветерок ледяной иногда налетал с моря, но это мелочь.

Окинув быстрым взглядом парнишек, я уже внимательно пробежался по лицам: двое ничего, с любопытством таращатся на меня, а третий лыбится как родному. Что-то было знакомое в его чертах. Точно, на меня похож. Тут стоит рассказать о семье Андрея. Я с ними переписываюсь, раз в неделю стабильно письма отправляю и сам получаю куда больше. Родственников много. Так вот, родная семья. Это отец, Евгений Семёнович, помощник градоначальника в Москве, если я правильно называю. Матушка, Ольга Васильевна, две старшие сестры, Настя и Таня, обе замужем. Имеют по двое детей обе и пишут тоже обе. Причём Насте повезло выйти замуж за бедного дворянина, там любовь была, живут на его зарплату в Киеве, он чиновник. Потом уже Андрей, в теле которого теперь я, за ним шёл Александр, гимназист семнадцати лет, в этом году должен был гимназию закончить, и ещё одна сестра, Лукерья, десяти лет. Ну там бабушки и дедушки, многочисленные дядьки, тётки, кузины и остальные, это понятно. Я как-то посчитал, что мне пишут восемнадцать человек. Я всегда отвечаю, но их родные вставляют в письма свои строчки, так что на связи куда больше. С кем бы поспорить, что этот парень с наглой лыбой мой младший брат Сашка. Проверим.

Сделав свирепое лицо, я зашипел, подходя к сходням:

– Сашка, гадёныш. Знаешь, что я с тобой сделаю, что сбежал от родных? Сидеть неделю не сможешь.

– Андрей, мы к тебе, – залепетал брат, значит угадал. – Хотим добровольцами.

– Вы сначала поинтересуйтесь, нужны ли тут такие красивые. Вы хоть родным сообщили, когда сюда сбежали?

Те потупились, явно такого не было. И мне не сообщили, а могли ведь телеграмму срочную отбить. Покачав головой, я сказал:

– Позже поговорим. Вахтенный, пропустить.

Дальше обнялся с братом, а от него попахивало, давно в дороге. Поздоровался за руку остальными, видимо тоже знакомы, ну и пригласил их пообедать, велев денщику поставить дополнительные приборы. Кают-компания мала, она ещё и штурманская во время службы, но сядем все. Парни умылись, руки помыли, и в кают-компанию. Что ж задача, не скомпрометировать себя. Пока же представил брата, а ему велел представить остальных, заодно узнал, что тот привёз Дениса Крутова, из поповичей, знать бы ещё, что это такое, и Лазаря Ганько, из семьи дворян, там по военной стезе все шли. Ну а я офицеров своих представил. Дальше стали принимать пищу, парни делали это жадно, хоть худыми не выглядели, не похоже, что оголодали. Ну и Сашка попросился к нам в команду. Вообще, когда в газетах Москвы начали описывать мои приключения по захвату обоих миноносцев, сильный патриотически подъём был, в церквах молебны служили за меня, за православного воина. Ходоки в семью пошли, даже с подарками, за сына отдаривались. Вот Сашке и стрельнуло сбежать, сговорился с друзьями и сделали это. Больше месяца в дороге. Никому действительно не сообщили. Я взял адреса родных всех троих, Сашке тоже велел написать, чиркнул пару строк на листке и, вызвав вахтенного, велел лично сходить на почтовую станцию и отправить сообщение моим родным. Деньги выдал. Те уже сами сообщат семьям друзей Сашки.

– Парни, вы должны понимать, что тут война, и тут убивают. Что я вашим родным скажу, взял и сгубил, если с вами что случится?

Судя по упрямым лицам, мои слова до них не доходили. Поговорив с ними ещё немного, я плюнул и велел Волкову, который один остался и слушал нас не без интереса: