Одержимый

– И все, – развел руками Кован. – Нет больше аквитанского посла… Огненным метеором вознесся на небеса… И пепел собрать не удалось. Не спасли маркиза ни собственные магические силы, ни сильнейшие защитные амулеты. – Потерев ухо, он добавил: – Как говорит сэр Родерик, его внучка и в обычных условиях не уступает в силе действительным магистрам, а если всерьез разозлится, то к ней лучше и архимагу не приближаться. Чревато неприятными последствиями для здоровья…

– Да уж, – только и смог вымолвить я. Чувствую, не поможет мне и покупка самого сильного защитного амулета. – Так и что же, леди Кейтлин никак не наказали за подобную выходку? Все-таки прилюдно совершенное убийство не так просто замять.

– А за что ее наказывать? Факт оскорбления имел место быть, так что леди была в своем праве.

– И все-таки убийство посла иной державы…

– А что посол? Нового пришлют. Поумней. А сильными Одаренными, несомненно преданными Империи, не разбрасываются. Их и так слишком мало осталось после мятежа архимагов. Так что леди Кейтлин лишь немного пожурили и на время отлучили от двора. Сам император, говорят, довольно снисходительно отнесся к выходке своей дальней, но все же родственницы, и больше гневался на наглого посла. Но родители леди Кейтлин упросили его о таком наказании для дочери. Хотели привести ее в чувство, отлучив от столичных забав.… Отец отыскал ей подобающее занятие – отправил навести порядок в одно из удаленных от столицы поместий. Вроде как нелюдь там совсем распоясалась – жизни крестьянам не дает.

– Она и нашему императору родней доводится?.. – совсем уж впал в отчаяние я. Идея повеситься немедленно и не мучиться была на самом деле не так уж плоха…

– Конечно. Через бабушку по линии отца. Герцогиня Элингор, как вы, наверное, знаете, доводится нашему императору родной теткой.

Ошибся Тимир… Не загрызут меня родственники Кейтлин. Просто в чистое поле выгонят и псами затравят… За такую выходку в отношении аристократки.

– Ну слава Создателю, хотя бы дочерью нашему императору леди Кейтлин не доводится, – бледно улыбнулся я. Впрочем, такой вариант был бы даже лучше – убили бы меня сразу, не мучая.

– Ладно, тьер Стайни, вернемся к делу, – сказал Кован. – А о родословной леди Кейтлин вы можете расспросить ее саму.

– Ага, – криво усмехнулся я и через силу изобразил на лице живейший интерес к тому, что хотел мне поведать серомундирник.

– Так вот, – продолжил Кован постукивая пальцами по папке с бумагами. – Мне стало известно, что в скором времени в Кельме объявится несколько групп отпущенников…

– А мне-то до них какое дело? – искренне изумился я. При чем здесь вообще отпущенники?.. Непонятно. Отпущенниками в простонародье именуются раскаявшиеся грешники, которых прямо у плахи освобождают милосердные святые отцы. Дабы злодеи добрыми делами заслужили прощение и спасли свои души от падения в Нижний мир. Конечно, не многие преступники удостаиваются подобного заступничества со стороны святош. Лишь те, которые готовы посвятить себя служению на благо ордена. И занимаются потом бывшие грабители и бандиты самым что ни на есть благочестивым делом – возвращают утраченное добро их владельцам. А попросту говоря, ловят своих старых приятелей, которые не оставили преступный промысел и посмели обчистить денежный дом, принадлежащий ордену, или разграбить торговый караван, наделенный страховым поручительством церковников. Но я-то ни в чем таком не участвовал…

– Вам-то, может, и нет до них никакого дела, а вот у отпущенников к вам… – Кован многозначительно оборвал фразу, но не стал испытывать мое терпение и продолжил: – Ди Марко перед спешным отъездом из столицы ухитрился набрать в ростовщических конторах не обеспеченных на тот момент займов… Под обещание рассчитаться переходящим ему по наследству поместьем…

– Вот же с-с… собака бешеная! – еле удержался я от нелицеприятного эпитета в адрес этого мерзавца сэра Тайлера. Это ж надо так меня подставить! А еще благородный.

– Да, нехорошо, конечно, поступил ди Марко, – поддержал меня Кован и заметил: – Но тут уж ростовщики сами виноваты. Жадность до добра не доводит. Боюсь даже представить, какой процент они стребовали с сэра Тайлера за заем, обеспеченный лишь благородным словом.

– О чем этот идиот вообще думал, затевая подобную аферу? – Я кипел от возмущения. – Неужели у нас еще остались наивные люди, полагающие, будто смогут скрыться от длинных рук святых орденов, которым принадлежат ростовщические конторы?

– Я полагаю, сэр Тайлер вообще ни о чем таком не думал. – Кован позволил себе легкую усмешку. – Увы, любовь сводит людей с ума, и это факт.

– Вы о чем? – недоуменно осведомился я.

– О приключившемся с сэром Тайлером помешательстве на почве пылких чувств к молодой жене графа Тирлена, нашего уважаемого главы казначейства, – уже открыто заулыбался Кован. – Только дурман любви мог подвигнуть барона на такое безумство, как попытка исчезнуть из Империи с чужой женой. Хотя, возможно, у них что-то и выйдет… Во всяком случае, денег на полное изменение внешности им хватит.