Одесский листок сообщает

Кроме того, в учебник по топографии был вложен план занятий, написанный рукой капитана Двоеглазова. Оказалось, старший адъютант сам недавно окончил Николаевскую академию и помогал Пилипенко готовиться. Значит, двух офицеров связывали не только служебные отношения!

Еще более интересные вещи нашли в квартире капитана. Тот жил в номерах Монжелея на Торговой улице. Там в ворохе бумаг сыщики наткнулись на расписание полевых учений пехоты Одесского военного округа. Порылись еще и раскопали разрозненные листы совершенно секретного проекта десантной операции на Босфоре, подписанного Калниным.

Ночью дознаватели явились на квартиру генерал-квартирмейстера и показали ему добычу. Тот был потрясен.

Он некоторое время разглядывал листы, поворачивал к свету. Хотел убедиться, что бумаги настоящие. Потом спросил:

– Где они лежали?

– В платяном шкафу, под зимним бельем, – ответил Лыков.

– А не слишком просто для тайника?

– Думаете, их капитану подбросили? – уточнил Продан.

– А вы верите, что изменник, украв доклад, хранил его среди подштанников? Лучше места не нашел?

– Ваше превосходительство, бумаги настоящие? – вмешался Азвестопуло.

– Увы, господин титулярный советник. И подпись моя.

– Когда мы искали в морском батальоне, выяснилось, что секретный документ по минным заграждениям имел до черта копий. Одна в самом батальоне, вторая в инженерном окружном управлении, третья в архиве штаба округа…

– Так принято, – пояснил генерал-майор. – Четвертая хранится в Военном министерстве, пятая в Морском. А шестая в Одесском градоначальстве. Любят в России плодить тайны и разбрасывать их потом где попало.

– Доклад о высадке на Босфоре, что мы нашли, – это какая копия?

– Надо смотреть. Он набран на пишущей машине. Та пробивает три листа. Это или вторая копия, или третья.

– Где их законное место?

Калнин подумал и ответил:

– Оригинал, понятно, ушел в Петербург, на Адмиралтейский проспект, двенадцать [73]. Второй экземпляр – командующему Черноморским флотом. Значит, это третий, из архива окружного штаба.

– Доклад не весь, – осторожно начал рассуждать Лыков. – Всего четыре разрозненных листа. Действительно, смахивает на попытку скомпрометировать капитана Двоеглазова. Если бы он был изменником, то передал бы секретные бумаги резиденту полностью. Или хранил бы их в тайнике, тоже полностью. Но никак не в платяном шкафу.

– Значит, есть еще кто-то, кто выкрал проект плана операции, – так же рассудительно заговорил Продан. – Этот человек знает, что мы подозреваем старшего адъютанта штаба округа. Он подбросил ему четыре листа, не имеющих большой ценности. Какая высокая осведомленность! Не удивлюсь, если этот мозговитый господин в курсе, что не просто так Двоеглазова отослали в Севастополь. И что мы обязательно обыщем вещи капитана.

– Что будем делать? – хмуро спросил Калнин.

– Вернем все бумаги туда, где мы их нашли, – предложил коллежский советник. – Двоеглазов появится в городе послезавтра. Дадим ему неделю на то, чтобы обнаружить листки. Если не он их туда положил, то капитан перепугается и потащит бумаги на службу. Он либо доложит вам о находке, Эммануил Христианович, либо побоится это сделать. И тайно вернет все в архив.

– Повторяю: я верю в порядочность Александра Константиновича. Вы сейчас фактически признали то же самое: бумаги ему подбросили, он жертва провокации. Так?

– Очень похоже на то, – подтвердили сыщики и контрразведчик.

– Тогда возвращаем документы туда, где взяли, и ждем неделю. Сейчас составим акт, что мы четверо свидетели. Укажем номера листов секретного плана, распишемся, поставим дату. Если Двоеглазов через неделю не придет ко мне с вытаращенными глазами, это еще не значит, что он изменник. Он мог просто испугаться. Хоть это и не предательство, но тогда он покрывает шпионов. И наш акт будет фигурировать в суде.

Все согласились с квартирмейстером. Азвестопуло быстро составил акт, присутствующие его подписали. Когда дознаватели уже уходили, Лыков спохватился и спросил генерала:

– Эммануил Христианович, а зачем вы копию плана минных заграждений отослали в Одесское градоначальство? Для чего он им?

– После постановки мин изменится режим охраны порта. Опознавательные сигналы, пароли, режим несения службы брандвахтой [74], наблюдательные посты… Это все компетенция градоначальника.

– Вот те раз! Мы ищем тех, кто украл секрет, в Одесском морском батальоне и в штабе округа. А изменник может сидеть в канцелярии градоначальства? Среди гражданских чиновников…

– Получается, так, – признал Калнин. – Виноват, я забыл про это обстоятельство.

Сыщики вновь посетили комнату Двоеглазова в номерах Монжелея. Положили бумаги на место и удалились. Оставалось ждать сорок восемь часов. Однако развязка наступила раньше, и не такая, на которую рассчитывали питерцы.