Один

– Оно самое, – карлик горделиво глядел на золотую дверь. – Никто не знает, как туда попасть, а мы, цверги, храним эту тайну многие века!

Ас почувствовал, как кончики пальцев покалывает точно иглами, – к нему возвращалась способность двигаться.

– А может, не надо, – Локи источил голос, стараясь казаться испуганным: знали бы цверги, что хоть межвременье для аса – штука неприятная, но у Локи, когда он отправлялся в иные миры, всегда при себе черный шар, повелевающий временем. – Может, так отпустите, под честное слово? – юлил Локи, а гномы уже тащили аса к провалу.

– Нет, – грустно покачал головой Мотсогнир, – если тебя отпустить, ты не только украдешь волшебное ожерелье, подаренное цвергам их единственным другом из верхнего мира. Но и устроишь кучу пакостей – сам такой!

Локи, пока его тащили, еще упирался. Но как только его ноги оказались по ту сторону голубой черты, вскочил и, дразнясь, показал цвергам язык:

– Ну, а теперь держитесь – я сейчас вернусь! Цверги попятились: их заклинание потеряло над

асом силу. Но откуда им было знать, что в межвременьи не действуют ни одни законы внешних миров: тут властвовало безраздельно время.

Сунуться вслед Локи цверги не посмели, лишь заторопились закрыть золотую дверь, вернув на место скалу. И пока дверь, тяжело ухая, въезжала в проем, до цвергов доносился издевательский хохот Локи:

– Вот теперь-то вам лучше всего поверить моему честному слову: камня на камне от городов цвергов не оставлю!

Дверь закрылась. Теперь Локи оказался в густом молоке, почти осязаемом. Пора было сматываться из межвременья: ас сунул руку в карман и похолодел – пальцы провалились в прореху. Насквозь оказалась прорванной и подкладка – черный шар испарился. Локи оказался заперт во временной петле, и шансов, что кто-то из асов забредет именно в этот сектор пространства, почти не было.

– Вот это и есть: не везет сначала, не повезет и в конце! – Локи наугад сделал несколько шагов: в этом мире можно было плутать бесконечно. Тут не старились, не умирали. Но и выбраться отсюда можно было одним-единственным способом: шагнув через время. Локи знал много штук, помогающих выжить; сумел бы уцелеть и там, где другие потерпят фиаско. Но даже пройдохе не укоротить время – то право верховных правителей Асгарда.

– А это что за дрянь?! – отмахнулся Локи: по лицу, мазнув кожистым крылом, махнулась летучая мышь. – Оказывается, я тут в веселой компании! – процедил Локи, отмахиваясь от налетевшей стаи нетопырей. Мыши, слепые в тумане, отчаянно, пищали, запутавшись в волосах аса. Ударялись о спину и падали с диким визгом.

Локи был постоянен в своих привычка: мышей, даже летучих, даже в межвременьи, по-прежнему не терпел.

Он ринулся, как говорится, куда глаза глядят, хотя рассмотреть в молочно-белом тумане можно было, наверное, лишь мысленные образы. Но асу было не до галлюцинаций внезапно нога поехала, Локи оступился и покатился вверх тормашками.

Пока косточки жили отдельной от головы аса жизнью, Локи еще успел подумать: «Кажется, во всем этом начинает проявляться какая-никакая логика! Будь я проклят, если и в межвременьи не обитает некто, кому до меня дело, и кто так старательно меня направляет. Вот знать бы, куда. Или, – Локи в очередной раз проехался спиной по чему-то твердому, – хоть бы дознаться, чьих пакостливых ручек это дело?!»

Но у всего есть завершение – Локи еще пару раз крутнулся и, больно ударив большой палец левой ноги, взвыл:

– Всех вас – к старухе Хель! К мертвым!

Страдать не позволил неунывающий характер Локи. Ас, потирая ступню, сел, пытаясь осмотреться. По-прежнему – ничего. Влажный туман. Потом то, что Локи сначала принял за искры из глаз – все-таки потрепали, все тело, словно протащили под настилом из сучковатых бревен, – определилось: в тумане мелькали, скользили и прошивали золотой ниткой с иголкой юркие молнии.

Некоторые слепили. Иные норовили тюкнуть аса – тогда Локи морщился от легкого жжения.

А молнии продолжали странный танец, пока ас не очутился спеленутый: пространство собралось коконом. Локи попробовал сеть из молний на ощупь: разорвать золотые нити нечего было и пробовать.

– Хёнира бы сюда! – припомнил Локи приятеля-увальня, – как раз работенка для недрессированного медведя.

– Эй, – позвал Локи: всем до сего дня было известно, что межвременье не обитаемо. Но Локи легко прощался с дремучими предрассудками: кто-то его поймал, значит, пусть этот кто-то и выпускает.

Но невидимые хозяева, кажется, придерживались мнения противоположного. Молоко разбавилось водой – пространство обозначилось темнеющей массой земли и звездами где-то вверху.

И снова Локи, подхваченный невесомым ветром, куда-то летел. Ощущение было не из приятных: словно тебя бросили с высоченной горы, и мало надежд, что у подножия тебе приготовили перину.

– Даже для чудес межвременья – событий многовато, – пробурчал Локи, грохнувшись в очередной раз. – Уж не забрел ли я в преисподнюю? – все тело походило на сплошной синяк, ссадины и ушибы горели – кости, как ни странно, в этот раз уцелели.