Один человек и один город

Вторая часть названия места её работы явно должна была тревожить сильнее, но меня выбила из колеи уже первая. Фонд Дрейка? Щедрые благодетели всего мира? Кто бы мог подумать, что сенатор осуществляет свои фантазии именно с их помощью? Нет, конечно, это вовсе не невероятно, но…

Значит, все было серьезно. Основательно и надежно. На той стороне длинного пути, по крайней мере. Джозеф не мог выбрать лучших партнеров. А лучшее, конечно, всегда стоит дороже просто хорошего.

– А где же… Нас пригласил сюда…

– Сенатор Линкольн? Правильно. Сейчас он занят неотложными делами и приносит свои извинения.

Подобная формулировка всегда означает одно: не очень-то хотелось. В смысле, никакой встречи с сенатором не планировалось с самого начала.

– Я уполномочена сделать вам предложение. От имени мистера Линкольна и от организации, которую представляю.

Эста потускнел. Как будто фонарик выключили.

– Разумеется, все это строго конфиденциально. Надеюсь на ваше понимание, господа.

Она взяла со столика две тонкие папки и вручила нам. Сначала Норьеге, потом мне.

– Здесь представлен полный перечень мероприятий и объемы услуг. Все цифры согласованы и утверждены.

Поездка, операция, пожизненная коррекция в случае неудачи оперативного вмешательства – все то же самое, что сулил сенатор. А вот грант на обучение в любом университете мира, по выбору, это мило. И налоговые льготы, читай – повсеместные банковские скидки плюс благоволение работодателей, которые с твоих преференций будут получать и капельку своих. Нет, это не просто предложение новой жизни. Это гарантированное будущее. Твоё. Твоих детей. Их детей. Так далеко, насколько хватит воображения.

– А вы не хотите посмотреть, прежде чем принимать решение?

Эста что, все ещё читает надпись на обложке?

– С вашего позволения…

Положил обратно. Аккуратно, словно боялся помять.

– Это разумное предложение, - с легким нажимом уточнила сеньора Кейтель.

– Очень разумное. Но не одностороннее, правильно?

Внимание переместилось на меня:

– Разумеется. Любая сделка подразумевает взаимовыгодное участие обеих сторон.

– И что вы потребуете от нас?

– Требования выставляю не я, молодой человек. Я всего лишь посредник.

Ну да, ну да. Удобная позиция, как может показаться. Но если перевести её в область интимных отношений, картинка складывается совсем иначе. Проще говоря, если ты посередине, имеют тебя и сзади, и спереди.

– Так чем мы должны заплатить за вашу… о, простите! За щедрость сенатора?

– Тем, что её примете. И примените.

– То есть, исчезнем из города?

– Упрощенно говоря, да.

– А если чуть усложнить?

– Ваше возвращение в Санта-Озу не предусматривается.

Что и требовалось доказать. Ну, мне-то, положим, все равно, а вот почему Эста молчит? Придется за двоих отдуваться.

– У нас есть близкие люди. Родственники.

– Предложение не распространяется на членов семьи.

– Значит, мы должны оставить все, что у нас есть, и всех?

– Не создавайте трагедию на ровном месте, молодой человек. Никто не запрещает вам поддерживать отношения с… С кем пожелаете.

– На расстоянии.

Она чуть сузила глаза, рассматривая меня.

– Если успешно сможете воспользоваться предложенной вам стартовой площадкой, сможете обеспечить необходимое финансирование, пожалуйста, вызывайте родных к себе. Все в ваших силах.

Образно говоря, разбогатеете, как сенатор, сможете творить такие же глупости. М-да.

– Приглашаете в погоню за чудом?

– Я не собиралась затрагивать эту тему, но раз уж вы настолько упрямы…

Сеньора Кейтель скучно понизила голос. А заодно отвела взгляд в сторону. Слегка так, чтобы продолжать меня видеть, но уже не смотреть в глаза.

– Нет ничего невозможного. Даже чудеса случаются. Только они чаще происходят с теми, кто не боится рисковать и жертвовать. Вам не запрещают помнить и вспоминать: на здоровье! Но вечно цепляться за прошлое нельзя. Нужно уметь оставлять за спиной то, что потеряло свой смысл и отжило свой век.

Или нужно уметь отказываться от себя самого? От клочков, капель и мелочей, сумма которых как раз и есть ты? От обещаний, например?

У меня их целых два, если что. Одно, данное Лил. И второе собственное: Хэнк. Зачеркнуть их, и от меня уже точно ничего не останется.

А заманчиво, черт подери!

Черт…

Почему я помянул его, а не Господа? Может, потому что сделанное предложение так сильно напоминает контракт о продаже души?

– Это должно было нас убедить?

Она пожала плечами.

Теперь настал мой черед положить папку на стол. Поверх эстиной.

– Передайте сенатору, что сделка не состоится.

– Вы богатый человек?

– Совсем нет.

– А ведете себя так, будто весь мир в вашем распоряжении.

Как мне показалось, женщина по имени Диана произнесла это с оттенком зависти.

– Ну, своим миром я точно распоряжаюсь, как хочу.

Улыбка? Или у меня галлюцинации? Нет, точно улыбнулась. И тут же спрятала эмоции обратно.

– Значит, вы счастливый человек. И все это… - Она взяла папки, скрутила в рулончик. – Это вам, в самом деле, не нужно.

– Доброго пути домой, сеньора.

– И вам, господа. Кстати… Если вдруг озаботитесь деньгами, свяжитесь со мной: на машину, что стоит у входа, найдется много щедрых коллекционеров.