Читаем Один день (СИ) полностью

Юнхо обалдел, насколько сексуально сейчас выглядел Джеджун. Куда подевался робкий семнадцатилетний мальчик, которого он подобрал на дороге? Подобное перевоплощение заставляло кровь буквально кипеть. Оставив в покое копытце и член Дже, он подполз и ткнулся в губы парня, опустился сверху, потерся о его пах выпуклостью ширинки. Ким застонал ему в рот, скользнул прохладными пальчиками ему за пояс и под трусы, огладил ягодицы. Потом он умудрился просунуть руки вперед и обхватить готовый к подвигам член Юнхо. Тот громко засопел носом, по-прежнему не отрываясь от сладкого рта любовника, сам расстегнул пуговицу и молнию, оставив на Джеджуна остальное. Дже быстро стянул с его бедер штаны, обхватил ягодицы и надавил, вжимая в собственные чресла. Он осознавал все свои действия, был готов отдаться по собственной воле, алкоголь лишь расслаблял и снижал страх перед незнакомыми доселе отношениями.

Они принялись тереться друг о друга, мастурбировать. Дже откинулся на простыни, подставив под ласку шею, а стоило легонько укусить нежную кожу, он кончил с хриплым стоном. Юнхо чмокнул Джеджуна напоследок и отодвинулся. Подтянув к себе расслабленное тело, Юнхо задрал его ноги на свои плечи. Потом собрал пальцами с живота парня сперму и размазал ее по его анусу, скользнул указательным внутрь. Дже поморщился от дискомфорта, хотя после всего, что он сегодня принял, боль не ощущалась настолько остро. Юнхо тяжело дышал, глядя на то, как его палец исчезает в теле Джеджуна. Облизав пересохшие от вожделения губы, парень опустил бедра Кима и пристроился к маленькой дырочке членом. Дже забыл, как дышать, когда в него протиснулась твердая, как камень, головка. Застонав, он ухватился за ноги Юнхо по обе стороны от своего тела. Любовник склонился над ним, продолжая проталкиваться дальше. Разумеется, опьяненные алкоголем и страстью парочка не озаботилась презервативами, и уж тем более специализированной смазкой. Но сейчас им было глубоко пофиг на неподготовленность. Каждой клеточкой Юнхо чувствовал трепет Кима, сдерживался, чтобы не преодолеть девственную узость одним сокрушительным рывком. Даже со своей первой женщиной он не был так терпелив, как с Джеджуном. Наверное, потому что Дже ему действительно нравился…

— Мой малыш, — промычал Юнхо, теряя остатки рассудка, стоило ему несколько раз качнуть бедрами вперед-назад. — Так хорошо…

Появившийся предъэякулят облегчил его потуги, да и Джеджун наконец смог выдохнуть.

— Блядь, ты специально? — рассмеялся он несколько наигранно. — Не малыш! Дже!

— Мой Дже, — послушно исправился Юнхо, ткнувшись лицом ему в шею и ускорив фрикции.

Джеджун закрыл глаза и приподнял ноги выше, позволяя Юнхо двигаться свободнее. А тот стиснул желанное тело в объятиях, обрывал дыхание парня резкими толчками. Снова и снова проникал в горячее нутро, словно бы это стало смыслом жизни.


Юнхо вынырнул из полудремы, чувствуя чье-то присутствие в комнате. Продрав глаза, он понял, что инстинкт не подвел его и на этот раз. Около кровати стоял высокий парень, теребил член через шорты и поглаживал обнаженную ягодицу Дже. Тот спал мертвецким сном, разбросав руки и ноги в стороны, распинался в духоте закрытого помещения.

— Клешню убери, иначе сломаю, — проскрежетал зубами Юнхо.

— Да ладно тебе, бро. Сам повеселился, дай теперь мне присунуть ему. — Парень сжал бледную булочку Кима, при виде чего ноздри Юнхо затрепетали от злости. — Всех мало-мальски согласных сучек разобрали.

— Я повторять не буду, сдрисни.

— Ну окей, держи двадцатку и освободи койку.

На спину Джеджуну упала помятая купюра, а парень начал расстегивать ширинку. Юнхо поднялся, обошел кровать, взял деньги. Ухватив незнакомца за щеки, он стиснул их железной хваткой, вынуждая того раскрыть рот. Парень забился в его тисках, но безуспешно. Деньги тут же оказались в его рту.

— Чтоб я тебя больше вообще здесь не видел. Иначе в следующий раз самого трахну… бутылкой или шваброй. Уебывай.

Мыча проклятия в адрес «шлюхи и зажавшего ее козла», парень убрался. Внизу все еще раздавалась музыка, правда уже тише. По крайней мере, стены и пол не сотрясались от грохота и гомона. Юнхо вернулся в постель, взглянул на Джеджуна, почувствовал желание подгрести его собственническим жестом к себе, обнять. Однако это могло разбудить парня. Тогда Юнхо просто набросил простыню ему на попу, чтобы не притягивала взгляд неосторожно забредшего ублюдка, и улегся рядом.

Комментарий к

Держим кулачки за Ючони ><


========== Часть 12 ==========


Звезды потускнели и начали медленно растворяться на светлеющем небе. Юнхо сидел у окна и наблюдал, как разбредались пошатывающиеся молодые люди. Многие прыгали в машины, несмотря на выпитое, с визгом уносились прочь. Девчонки хихикали, отбивались от парней, придерживали сползающие юбки и купальники. Приглушенно бряцали бутылки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кошачья голова
Кошачья голова

Новая книга Татьяны Мастрюковой — призера литературного конкурса «Новая книга», а также победителя I сезона литературной премии в сфере электронных и аудиокниг «Электронная буква» платформы «ЛитРес» в номинации «Крупная проза».Кого мы заклинаем, приговаривая знакомое с детства «Икота, икота, перейди на Федота»? Егор никогда об этом не задумывался, пока в его старшую сестру Алину не вселилась… икота. Как вселилась? А вы спросите у дохлой кошки на помойке — ей об этом кое-что известно. Ну а сестра теперь в любой момент может стать чужой и страшной, заглянуть в твои мысли и наслать тридцать три несчастья. Как же изгнать из Алины жуткую сущность? Егор, Алина и их мама отправляются к знахарке в деревню Никоноровку. Пока Алина избавляется от икотки, Егору и баек понарасскажут, и с местной нечистью познакомят… Только успевай делать ноги. Да поменьше оглядывайся назад, а то ведь догонят!

Татьяна Мастрюкова , Татьяна Олеговна Мастрюкова

Фантастика / Прочее / Мистика / Ужасы и мистика / Подростковая литература
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство