Один день тьмы

В здании и вправду начался пожар, и языки уже настоящего, не воображаемого, огня с жадностью лизали комнатные перекрытия. В старом заводе еще шел бой, еще грохотали выстрелы и слышался утробный рев вошедших в раж диких вампиров, а мы с Королевой и ее небольшой свитой, в которой был и Ловчий, весь выпачканный в саже, но тоже весьма довольный, покидали его через подземный ход.

Мы вышли на улицу вдали от места побоища. За все время, пока мы бежали прочь, Королева не оглянулась ни разу и не вспомнила о своих подданных, взятых в кольцо превосходящим по силе и численности противником. Сколько диких осталось там и сейчас умирает для того, чтобы дать нам возможность бежать? На прекрасном, лишенном возраста лице Королевы не заметно ни тени сожаления.

Мы опять бежали. Я уже начинала подозревать, что ничего в моей жизни не изменилось. Сколько ни смотри — я все бегу и бегу куда‑то, как будто меня прокляли, обрекли на вечное бегство. Я уже не помню, когда у меня последний раз возникало ощущение настоящего дома… Наверное, когда мы с Артуром скрывались на чужой опустевшей даче… Как всегда при мысли об Артуре я почувствовала боль. Отнятая рука продолжала упорно ныть. Не надо думать об этом. Зачем лишний раз бередить свои раны? Идя по темной заснеженной улице, я до крови закусила губу. Дом… тепло… почему я не имею права на это? Может, забыть свои честолюбивые планы и просто вернуться домой, к приемным родителям? Они любили меня и, конечно, с радостью примут обратно… Нет, Королева не отпустит меня, да и старейшина Московского Дома не оставит меня в покое. Но если хотя бы издали взглянуть на родных… возможно, это успокоит меня и придаст сил. Мне очень нужны силы, потому что я ужасно устала и мои собственные уже на исходе.

— Я бы хотела увидеть свою семью, — сказала я Королеве, останавливаясь на одном из перекрестков.

Она взглянула на меня. В перекрестье фонарного света мы были как на сцене — друг напротив друга.

— Мы и есть твоя семья, — она раздраженно нахмурилась.

— Я хочу увидеть свою человеческую семью. Пока я не увижу их, я никуда дальше не пойду! — Я скрестила на груди руки, словно сооружая перед собой барьер.

— Сейчас неподходящее время, — возразила Королева.

— Напротив, самое подходящее. Пока идет бой и старейшина надеется захватить нас в нашем тайном месте, у меня как раз есть шанс.

— Глупая девчонка! — Королева начинала злиться, и в ее хрустальном голосе зазвенел металл. — Я не отпущу тебя одну, и никто из моих людей не пойдет с тобой…

— Я пойду.

Мы обе разом оглянулись.

Ловчий сказал это так просто и равнодушно, будто бы мы все тут обсуждали предстоящий пикник.

— Ты будешь рисковать собой ради каприза глупой девчонки?! — Медно‑рыжая прядь упала на белоснежный лоб, но Королева не отбросила ее, она пристально, не отрываясь, глядела на своего охотника.

— Сейчас и вправду подходящее время, моя Королева. Разреши я пойду с ней, и с Полиной ничего не случится, — он чуть склонился перед ней.

Королева долго молчала.

— Хорошо, — медленно произнесла она, — идите. И помни, ты отвечаешь за девчонку. Она должна вернуться.

— Слушаюсь, моя Королева.

Сказать, что меня удивило предложение Ловчего, — это не сказать ничего. Неожиданно приятный подарок. Глядишь, он и вправду возьмет меня с собой на охоту и поймет, что я ничем не хуже его драгоценной королевы. Подумаешь, верный рыцарь! Тем временем Королева, больше не удостоив меня ни единым взглядом, ушла, сопровождаемая своей свитой. Ну и пусть. Счет между нами теперь сравнялся. Один — один. Продолжаем игру.

Ловчий насмешливо смотрел на меня, словно читал мои мысли. Я знала, что дикие не могут делать этого, но все равно испугалась.

— Кого ждем? — спросила я нарочито грубо.

Он не ответил, просто отвернулся и зашагал по улице.

Я догнала его и пошла рядом, искоса разглядывая его. Поймав себя на мысли, что раньше — до Артура — мне бы польстило, если бы меня увидели с таким парнем, я рассердилась и уставилась себе под ноги.

Ловчий шагал молча, будто меня вообще не было рядом. Я хотела заговорить с ним, но вдруг подумала, что разговаривать — это так по‑человечески. У меня еще осталось полным‑полно прежних привычек, и хорошо бы от них избавиться.

Только я задумалась об этом, как едва не налетела на Ловчего. А он схватил меня за руку и рывком втащил за угол какого‑то здания.

— Что… — попыталась возмутиться я, но он приложил палец к губам, и я замолчала.

Мимо нас, в двух шагах от места, где мы проходили недавно, медленно прополз черный джип с тонированными стеклами.

— Это из Дома? — не удержавшись, спросила я.

Ловчий кивнул.

— Но как ты их чуешь?

— Можно сказать, инстинкт, а можно — что я не отвлекаюсь на пустяки.

Он явно дразнил меня, и я не понимала, как на это реагировать. Мои отношения с ним походили на танец с коброй — никогда не знаешь, когда она укусит.

— Можно идти, — милостиво разрешил Ловчий, и мы в гробовом молчании двинулись дальше.