Один дома: приключения в Париже (СИ)

Мальчик указывал на вполне обыкновенную походную сумку, хотя и чуть странноватую для времени, в котором они находились. Когда Эрик развернулся и подошел к мальчику, разглядывая его находку, чувство, съедавшее его с момента окончания концерта, усилилось. Чувство, что он вот-вот потеряет что-то очень важное и ценное для него…

Маккаллистер осторожно взял сумку в руки, перенес ее ближе к центру и расстегнул молнию, желая удостовериться, что все вещи на месте.

Пока он доставал одну за другой какие-то странные вещи, непривычные взору Призрака, мужчина принялся ходить взад-вперед по дощатому полу, наблюдая, как его следы неясно отпечатываются на светло-сером слое пыли. И вдруг он остановился и тронул мальчишку за плечо:

- Кевин, гляди.

Маккаллистер обернулся, и теперь они оба смотрели в угол. Там лежал странный круглый предмет, который блестел и переливался, маня к себе.

- Это он? - спросил Эрик. - Тот… Предмет, с помощью которого ты попал сюда?..

Кевин вздрогнул и медленно поднялся.

- Да, - наконец, сказал он. Затем, помедлив немного, - Я не думаю, что мне будет приятно это сделать, мистер Эрик, но, кажется, я должен вернуться. Он не появился бы здесь просто так…

- Верно, - согласился Призрак с легкой улыбкой, и его сердце рухнуло в пятки.

Он понимал, что для мальчика это событие просто обязано быть радостным - ведь он получил возможность вернуться в свой дом, к своей семье и близким, наконец! И он прекрасно понимал, что настоящим друзьям следует радоваться друг за друга, даже если это причиняет боль.

Но Эрик сомневался, что чувствует хотя бы каплю радости. Это было эгоистично, но он желал, чтобы Кевин остался здесь, с ним. По возможности, надолго. По возможности, навсегда.

- Мне так не хочется улетать, - признался Маккаллистер, взяв руку мистера Эрика в свою. - Я бы мог взять вас с собой, мистер Эрик… Это ведь возможно?

Эрик было вдохнул, и в его душе зажегся слабый огонек надежды, но он помотал головой и ответил:

- Не думаю, что твои родители слишком обрадуются моему появлению. Хотя, это не является истинной причиной… Я бы не смог жить в вашем времени, Кевин. Там другие люди, другие нравы… Представь, что я буду каждый раз терять сознание при виде женщин в юбке выше колена. Или сойду с ума в окружении этих ваших… Небоскребов.

Он неловко улыбнулся мальчишке и продолжил:

- И… Знаешь, Кевин, это просто абсурд, но я не смогу оставить театр. Как бы они все мне не надоели, но я, кажется, давно привязался к ним и к этому месту.

- Жаль, что вы не со мной, - искренне вздохнул Маккаллистер. И вдруг, подавшись к мужчине, обнял его: - Мне будет вас не хватать, мистер Эрик… Очень. Я буду думать о вас каждый день.

- Мне тоже будет тебя не хватать.

Он погладил мальчика по голове, жалея, что не снял перчатки.

Вдруг Кевин отстранился и приблизился к своей сумке:

- Завтра ведь Рождество, мистер Эрик, вы знаете об этом?

Эрик знал. Но любое веселье людей вокруг его раздражало, поскольку сам он был лишен этого счастья, и потому праздник Рождества в числе остальных праздников так и не стал частью его жизни.

- Ну конечно, я знаю, Кевин.

- Тогда я хочу что-нибудь вам подарить, - добавил мальчик, - что-нибудь, что напоминало бы вам обо мне.

Призрак в душе растерялся, хотя старался этого не показать. Ведь ему никто не дарил подарков… Ни разу. Этот мальчик точно сведет его с ума своими неожиданными идеями.

«Уже не сведет».

Кевин порылся в своей сумке и, наконец, с радостным возгласом извлек из кармана сбоку нечто, невероятно яркое и с множеством непонятных украшений. Даже платье Карлотты вряд ли шло в сравнение с этой миниатюрной вещицей размером чуть больше его ладони.

- Что это?

- Это? Это маскарадная маска. В прошлом году папа ездил с этой сумкой в Рио-де-Жанейро, и там купил эту маску на маскараде как сувенир, да и забыл про нее… Ну, в общем, с Рождеством, мистер Эрик!

Мальчик снова обхватил Эрика руками и крепко прижался к нему.

- А теперь мне пора идти. Прощайте, мистер Эрик.

И он, подхватив свою сумку, повесил ее к себе на плечо и стал медленно подходить к искрящемуся предмету у стены.

У самой цели Кевин обернулся, чтобы еще раз - последний раз - взглянуть на своего старшего друга. Тот кивнул - «иди», - и почти над самым ухом мальчика прозвучало еле слышное:

- Прощайте, мистер Кевин.

Мальчик сглотнул, потянулся руками к «украшению» и, взяв его, поднял перед собой…

***

На улице смеркалось. Фонари, обыкновенные, электрические, освещали улицы, по которым шли люди и ехали машины. Каждый спешил в свою сторону, и никто не замечал мальчишку в куртке и джинсах с огромной сумкой а плече. Мальчик смело шел к аэропорту Шарля де Голля, на ходу разглядывая дома и вывески на них.

После он самостоятельно сел в самолёт на рейс «Париж - Чикаго».

Конечно же, Кевин не собирался лететь во Флориду, тем более что сейчас все равно прошло столько времени… Скоро вся его семья снова будет с ним.