Один-единственный день

— Признай, Кассандра: однажды очень давно и далеко отсюда мы с тобой зачали ребенка.

Печальные глаза Кэсси смотрели настороженно и испуганно.

— Даже если и так, теперь он мой, — прошептала она. — Роб веселый, ласковый мальчик. Он еще маленький. Он никогда не войдет в мир высокомерных хозяев жизни. Нет у него таких задатков. Я этого не допущу. Ни за что на свете. Он не Александер.

Вдалеке, на проселочной дороге показалось голубое пятнышко, послышался скрип. Школьный микроавтобус явно нуждался в новых амортизаторах. Кэсси не сумела скрыть свое беспокойство. Грей догадался, что сын возвращается из школы.

— Грей, прошу тебя, уходи, — в ее голосе слышалась мольба.

Ладно, первый шаг сделан, он припер ее к стенке, но она права. Нельзя требовать, чтобы десятилетний мальчишка сразу признал в нем отца. Он даст ей время. Пусть поговорит с ребенком.

— Хорошо, — уступил он. — Я уйду. Пока. Но я вернусь, Кэсси. Теперь я все знаю и доведу дело до конца. Это также и мой сын, я имею на него такие же права.

Кэсси смотрела, как он садится в машину.

— Даю тебе два дня, чтобы сказать ему правду. Потом встречусь с сыном.

Когда машина Грея разминулась с микроавтобусом, Кэсси подумала: уезжает человек, которого она когда-то боготворила, и возвращается домой мальчик, ради которого она живет.

«Что же мне делать?» — спросила она у тишины.

Грей из воспоминания превратился в реальность. Только что перед ней стоял высокий, широкоплечий мужчина с золотисто-карими глазами и укоризненно смотрел на нее, прикасался к ней…

Боже мой! Кэсси вздрогнула, прислонилась спиной к входной двери, как бы преграждая путь непрошеным воспоминаниям. Она справится с собой. Но чувство страха не проходило.

Грей знает о Робе. Знает. Эта мысль не давала ей покоя. Ему все известно, и он собирается бороться за родительские права.

Нет, только не это. Сын принадлежит только ей. С Греем Александером у него нет ничего общего, разве что ДНК. Мужчин из рода Александеров с детства учили властвовать. У Роба нежное и доброе сердечко, а честолюбивых стремлений не больше чем у новорожденного щенка. Встреча Грея с Робом не предвещает ничего хорошего.

Пока микроавтобус тормозил перед домом, Кэсси приняла решение: никому и никогда не позволит отнять у нее Роба.

Она запретит себе мечтать о Грее, о близости с ним. Эта мысль обожгла ее.

Из подъехавшего микроавтобуса выскочил сын.

— Мама!

Она улыбнулась в ответ, сразу же позабыв о Грее.

— Привет, тигренок. Мы с Бейли соскучились без тебя.

— Знаешь, мам, что я тебе расскажу…

— Спасибо, Фэй. — Кэсси кивнула сидящей за рулем женщине. Потом наклонила голову, скрестила на груди руки и сказала строгим голосом: — Роб…

Тот покраснел и повернулся к машине.

— Спасибо, миссис Филлипс, что подвезли, и оставили на ночь тоже.

— Мы всегда тебе рады, Роб. — Женщина улыбнулась, помахала ему рукой и уехала.

Кэсси крепко обняла сына.

— Ну, что ты хотел мне рассказать?

Глаза Роба загорелись.

— У Джои окотилась кошка. Один котеночек такой маленький, слабый, мам. Он не выживет, если о нем не позаботиться. Я мог бы…

— Роб. — Кэсси старалась говорить строго. — Куда нам еще одного?

Мальчик перестал улыбаться.

— Я найду ему место, мам. Обещаю.

Кэсси вздохнула, взъерошила его темные волосы.

— Знаю, что найдешь, Роб. — Она знала, он расстроится, если не попытается спасти котенка.

Сын умоляюще смотрел на нее, и Кэсси сдалась:

— Ладно уж. Ты же вылечил птицу и выпустил ее на волю.

Ему было жалко выпустить воробья с зажившим крылом, но он сделал это. Она не сомневалась: следующей весной опять появится раненая птичка, ящерица, потерявшийся щенок или осиротевший крольчонок.

— Спасибо, мам, — вздохнул он с облегчением. — Дашь чего-нибудь поесть? Умираю с голоду.

Он сразу успокоился, как только вопрос с котенком был решен.

Охваченная внезапным порывом любви к ребенку, который изменил ее жизнь, Кэсси положила руку ему на плечо и повела к дому.

— У тебя все нормально, мам?

— Конечно. Сейчас приготовлю тебе поесть.

— Ты обняла меня два раза.

В самом деле. Он подрастал и стал стесняться проявления нежности. Но сегодня необычный день.

Роб удивленно смотрел на нее. Кэсси улыбнулась ему в ответ.

— Разве мама не имеет права иногда обнять своего ребенка дважды? По особым дням?

Он подозрительно посмотрел на нее.

— А сегодня разве особый день?

Она скрестила руки на груди, склонила голову.

— Ну, сегодня ты пришел домой в не порванной рубашке. Впервые за эту неделю. Я это очень высоко ценю.

— Ма-ам.

— Ма-ам, — передразнила она. — Поздравляю. Это замечательно. Идем скорее, тебя ждет большая миска макарон с сыром.

Он согласно кивнул, и они вошли в дом.

— А кто был в той машине, которая выезжала с нашей дорожки несколько минут назад? Кто-то знакомый?

Рука Кэсси замерла на дверной ручке.

— Ты его не знаешь.

Он серьезно кивнул.

— Значит, это был кто-то из твоих друзей.

В общей сложности она провела рядом с Греем Александером меньше суток. Больше они не виделись.

— Нет, это не друг.

Десятилетний Роб согласно кивнул.