Один год до Пробуждения

Мы приехали в деревню и спали два дня. С родителями отношения изменились. Меня жёстко плющило. Звонила Марина Штейн, говорила, что пообщалась с Мишей, рассказала ему нашу историю, и мы вдруг почувствовали, что теперь накрепко связаны с ним. День ото дня связь становилась всё прочнее и прочнее. Атман, как мы поняли, не хотел с нами общаться и жалел нас, поскольку увидел, что нам тяжело переносить происходящее. И вообще, он сам был рад избавиться от всего, что заставляет его вести себя странно, причиняя боль ближнему, — то есть в первую очередь, как это ни парадоксально, от нас.

Как-то ночью я не могла уснуть и отчаянно молилась: о пути, о силе, о себе и о свободе. Антону снились кошмары, а в момент пробуждения он увидел молившуюся женщину в белом. И тут я получила неожиданный подарок: я нашла маленькое светящееся зерно себя, которое давно прятала. Оно было погребено под страхом и неуверенностью, огорожено программами самосохранения и обмана, позволявшими мне сидеть на той груде богатства, которую удалось нажить: муж, семья, «духовность» — венец мечтаний любой женщины. Найдя это зерно, на волне огромной радости и безусловной любви к Антону, я впервые (!) обняла Антона как Бога, как светящегося духа, увидела в нем «своего маленького играющего весёлого Бога», золотого, доброго, резвящегося. Я впервые по-настоящему попросила у него прощения за то, что всю жизнь упорно не узнавала его и любила картонку. Я благодарила его так, как никогда прежде. Моя душа, которая почему-то была цвета индиго, сияла и радовалась, узнавая его, впервые прикасаясь к нему. Я любила его просто так. Это было чудо.

На следующий день мы спокойно провели время дома. Поехали в кафе, поговорили обо всём за чашечкой кофе. Потом поехали в гости к ребятам. Так здорово, что нас несёт поток, — просто не нужно ему сопротивляться. Мы не знаем, что будет дальше, в следующий момент, и думать об этом не имеет смысла.

Посмотрели кино про бабника, и эта тема впервые оставила меня равнодушной. Я ощутила радость, потому что то, что я нашла в себе и в Антоне, потихоньку раскрывается, и я начинаю видеть во всём, что причиняло мне боль, красоту и истину. Без усилий и необходимости принимать.